Школа цинизма

Глава 34

— Мисс Грейнджер! Молодая мисс, проснитесь!
Тоненький голосок зудел прямо над ухом, а обладатель этого голоса настойчиво тянул за край одеяла. Гермиона недовольно выбралась из объятий сна и увидела перед собой огромные глаза домового эльфа.
— Добби? Что ты здесь делаешь?
— Простите, мисс, директор Снейп просил молодую мисс подняться к ней.
— Хорошо, сейчас переоденусь… – Гермиона обречёно отвернулась, но маленькие лапки домовика продолжали тянуть одеяло.
— Нет, молодая мисс, директор сказал, это срочно… Он пригрозил, что отберёт у Добби одежду, если мисс Гермиона не придёт сразу же.
— Да, Добби, спасибо…
Эльф с хлопком исчез. Гермиона в очередной раз задумалась, почему домовики могут аппарировать там, где другие – нет. Но времени на размышления не было – Снейп никогда ничего не говорил просто так, и если он сказал «срочно» – это значит, что это срочно наступило ещё в тот миг, как только Добби получил приказ.
Она чуть ли не бегом добралась до кабинета директора, назвала пароль и взлетела вверх по лестнице. К её удивлению, за директорским столом сидела Макгонагалл, сам Снейп стоял у окна, повернувшись к кабинету спиной. А перед Макгонагалл, скрытый высокой спинкой кресла для посетителей, сидел ещё кто-то. Гермиона не видела, кто это, всё, что она могла видеть, была только рука в чёрной перчатке, лениво покручивающая чёрную трость с серебряным набалдашником.
— А, мисс Грейнджер, проходите, – Макгонагалл кивком головы указала на свободное кресло. – Простите, что пришлось вас разбудить, но лорд Малфой настоял, таковы обстоятельства.
Лорд Малфой? Какой ещё лорд Малфой? Люциус же мёртв! Гермиона прошла вперёд и посмотрела на посетителя. И резко села в кресло – на миг её показалось, что перед ней сам Люциус Малфой, вернувшийся с того света. Но потом поняла, что это всего лишь Драко.
Нет, он всегда одевался дорого, как и подобает отпрыску богатейшего чистокровного рода. Но Гермиона и помыслить не могла, что когда-нибудь увидит слизеринского недопеска в качестве лорда Малфоя. Идеальный чёрный костюм, шёлковый тёмно-зелёный шейный платок, длинная тяжёлая мантия, схваченная у горла двумя серебряными цепочками. На ногах высокие сапоги, руки в кожаных перчатках. Волосы зачёсаны назад и свободно падают на плечи и спину. За этот месяц, казалось, Малфой повзрослел лет на десять.
— Лорд Малфой, значит… – проговорила Гермиона, чувствуя себя жутко неудобно в своём синем спортивном костюме и голубых балетках.
— Я тоже рад тебя видеть, Грейнджер, – усмехнулся Малфой, поглаживая большим пальцем левой руки набалдашник трости в форме головы сокола, и окидывая гриффиндорку совершенно бесстыдным взглядом.
— Лорд Малфой настаивает, что вам в целях вашей безопасности необходимо срочно покинуть Школу, – тихо сказала Макгонагалл. – И предлагает свою помощь.
— Куда покинуть? – задала совершенно глупый вопрос Гермиона. – Как я могу покинуть Школу, я же Староста?
— Грейнджер, поверь мне на слово, – встрял Малфой. – Будет лучше, если ты сейчас забудешь про свои амбиции и послушаешься меня – тебе лучше убраться отсюда. И чем быстрее – тем лучше.
— И ты меня выведешь? – хмыкнула Гермиона.
— Да, я тебя выведу, – совершенно серьёзно кивнул Малфой. – И даже на некоторое время обеспечу твою безопасность.
— От кого?
— От Кэрроу и ещё кучки сумасшедших фанатиков-Пожирателей Смерти.
— А себя ты к этой кучке фанатиков не причисляешь?
— А ты считаешь, тебе и от меня нужна защита?
Гермиона хотела ответить, но осеклась, заметив, что за ними наблюдает не только Макгонагалл, но и Снейп – директор Хогвартса отвернулся от окна и с интересом следил за молодыми людьми, скрестив на груди руки.
— Минерва, выйдите, пожалуйста, – тихо попросил он.
Макгонагалл неуверенно посмотрела на директора, перевела взгляд на студентов, поднялась и, недовольно поджав губы, направилась к выходу. У лестницы она остановилась и обернулась.
— Северус, вы мне обещали, – твёрдым голосом сказала она.
— Я обещал Дамблдору, а не вам, – отрезал Снейп.
Макгонагалл, ничего не сказав, принялась спускаться из кабинета. Снейп прошёл к столу, но не стал садиться за него, а, опершись о него ладонями, навис над ним тёмной тенью.
— А теперь послушайте меня, мисс Грейнджер, – заговорил он. – Я не Макгонагалл и не буду вилять, как кошка. Вам надо убираться из Школы, потому что Лорд подписал приказ о вашем уничтожении, фигурально выражаясь. Любой из Пожирателей сочтёт за честь привести приказ в исполнение, а Кэрроу и так спят и видят, как бы вас убить. Так что я бы на вашем месте не искушал судьбу и послушал своего друга.
— А почему я должна вам верить? – упрямо спросила Гермиона. – Почему я могу быть уверена, что это не ловушка?
— Не хотите – не верьте, – отрезал Снейп. – Оставайтесь в Хогвартсе. Но только в таком случае я не уверен, что завтра утром вы проснётесь.
— А почему вы так обеспокоены моей безопасностью? Вы ведь тоже Пожиратель, если не ошибаюсь.
— Мисс Грейнджер, не интересуйтесь моими мотивами, – оборвал её директор. – Если бы я хотел вас убить или сдать Лорду – я бы это сделал ещё в сентябре, а не стал тянуть полгода. Отправляйтесь с Малфоем. Пока что он единственный, кому я могу вас поручить.
Малфой в соседнем кресле хмыкнул и попытался скрыть хохот за притворным покашливанием. Гермиона медленно повернула к нему голову, но он не смотрел на гриффиндорку, делая вид, что чрезвычайно заинтересован швами на перчатке. Она опять посмотрела на Снейпа… и ничего не сказала.
При всей его «слизеринистости» логика директора Хогвартса была проста и понятна, как размышления первокурсника с Хаффлпаффа, и именно поэтому её невозможно было оспорить. Снейп был прав во всём – начиная с того, что глупо было ждать столько времени, если её участь давно ещё была предрешена, и заканчивая тем, что Малфой на настоящее время действительно один из немногих людей в Хогвартсе, которому она могла доверять, как Макгонагалл или Невиллу, и единственный, кто мог ей помочь. Снейп не просил, чтобы она верила ему, убийце Дамблдора – он хотел, чтобы она доверилась человеку, который стал за эти полгода ей ближе, чем её самые дорогие друзья.
— Ну вот и хорошо, – вклинился в размышления Гермионы голос зельевара. Снейп оттолкнулся от стола и выпрямился. – Минерва в курсе. Со мной связаться даже не пытайтесь, если вам понадобится что-то в Школе – пишите ей. Если сова доберётся.
От того, каким тоном это было сказано, Гермиону пробрал озноб – почему-то не осталось сомнений что с её уходом исчезнет и та иллюзия порядка, которую Староста Девочек старалась сохранить.
— Вставай, Грейнджер, – Драко Малфой поднялся с кресла и потрепал её по плечу. – Идём со мной, если хочешь жить.
Гермиона последний раз оглянулась на Снейпа, чувствуя себя затравленным зверьком, которого ведут на живодёрню. Но Снейп на них уже не смотрел.
Она вышла вслед за Малфоем из кабинета директора и направилась к Башне Старост. Бывший Староста Мальчиков быстро шёл впереди, легкомысленно покачивая в руке трость и, казалось, напевал себе под нос мотив какой-то оперы. Но, глядя на его длинные светлые волосы, Гермиона понимала, что за этой напускной беспечностью скрывается такая напряжённость, что упаси Мерлин находиться рядом, когда он не выдержит, и все его эмоции вырвутся наружу.
— Что смешного, Грейнджер?
Он остановился и смерил её таким знакомым ей, полным презрения и превосходства взглядом. Песец, значит? Нет, это уже не песец, это уже волк, опасный и безжалостный. Или змея, которая обволакивает тебя мягкими кольцами, чтобы в следующий миг её объятия превратились в смертельные тиски.
— Что вы сделали с Макгонагалл, что она так легко согласилась меня отпустить? Наложили «Империо»?
— Грейнджер, тебе ничего не угрожает, поверь, – Малфой толкнул дверь в гостиную Старост и шагнул в комнату. Гермиона вошла за ним и облегчённо вздохнула – вот она, та атмосфера, без которой она готова была выть последнее время: Малфой здесь, рядом, сидит на диване и отпускает едкие замечания на любую тему, на которую бы она ни говорила. Вот сейчас он лениво встанет, достанет из стола бутылку огневиски и усядется со стаканом и сигаретой на подоконник, постоянно зачёсывая назад упрямые волосы.
— Уж по крайней мере, тебе не угрожаю я. На данный момент, я бы сказал, я – последний, кто хочет тебе зла.
— Надо же, какая перемена по сравнению с прошлым годом, – не выдержала и хмыкнула Гермиона. – И куда ты меня потащишь? В своё фамильное логово? Да брось, я же знаю, что таким, как я, в Малфой-меноре безопасно разве что трупам. Не ты – так чокнутые дружки твоего отца. Ты же Малфой, сын своего отца. Вы никогда руки не пачкаете, предпочитаете, чтобы за вас их пачкали другие…
Гермиона понимала, что несёт бред, но не могла остановиться. Хотелось вцепиться ногтями в это красивое лицо и исцарапать его, как кошка, пока за кровью и ошмётками кожи не скроются эти глаза цвета осеннего моря, в котором боишься утонуть и которое одновременно притягивает, как магнит. Хотела порвать в клочья его дорогой костюм, чтобы вновь почувствовать рядом с собой его тело, чувствовать его руки, а не равнодушные перчатки, чувствовать его губы, а не холодный взгляд. Причинить ему боль своими слезами, чтобы он вновь стал прежним – жестоким, циничным, но прежним Малфоем, с которым она проводила ночи и от чьих поцелуев у неё кружилась голова и терялся рассудок. А не этот холодный, бесчувственный аристократ.
— Я не такой, как мой отец.
— Что-то не вижу разницы. Даже трость таскаешь, как Люциус. Не боишься, что и судьбу его повторишь, от тебя свои же избавятся?
Малфой резко встал и со всей силы ударил Гермиону по щеке. Из-за перчаток пощёчина получилась ещё больнее, на глаза навернулись слёзы. Но это только разозлило её ещё больше.
— Вот видишь, ничуть ты не изменился. Что, опять ударишь меня? По второй щеке? А потом что?
— Заткнись, Грейнджер, – прошипел Малфой, стоя опасно близко к ней. – Будь я хоть каплю похож на своего отца, ты бы уже десять раз была мертва.
— А разве ты не это делаешь? – Гермиона ударила его в плечо, уже не зная, чего она добивается, просто не в силах остановиться. – Разве ты не медленно убиваешь меня? Ну, давай, покончи со всем этим! Можешь даже не тащить меня к себе в гости! Давай, достань палочку, скажи «Авада Кедавра»! Что тебя останавливает, Малфой?! Что?
Она всё-таки добилась своего. Малфой схватил её на плечи, толкнул назад, придавил к стене. От удара из лёгких вышел весь воздух, но вздохнуть он ей не дал – впился в её губы поцелуем, становясь прежним Малфоем. Бескомпромиссным, необузданным в своей страсти. Поцелуй, похожий на изнасилование. Слишком жестокий, чтобы быть проявлением чувств.
Гермиона почувствовала его руки на своей талии и бёдрах. Во рту был металлический привкус крови, но она не могла сказать, чьей – своей или его. Вся кровь одинакова на вкус, что голубая, что грязная. Но этот вкус возбуждал, заставлял сердце биться быстрее, а пульс в висках стучать так, что за ним не было слышно ничего. Гермиона подпрыгнула, обхватила ногами талию Малфоя, запутавшись в его плаще. Запустила пальцы ему в волосы, причиняя ему боль – такую же, какую он причинял её, мня руками в перчатках её обнажённую спину, давая почувствовать даже сквозь плотную ткань брюк, насколько он возбуждён, что готов бросить её на ковёр и овладеть ею прямо здесь, на полу в гостиной. Или даже не бросая, вот именно сейчас, именно так, зажав между стеной и своим телом.
Дышать становилось неимоверно тяжело. Гермиона подняла голову, втянула ртом воздух, как будто долгое время была под водой. Перед глазами всё плыло, она не могла разобрать обстановку, хотя на подсознательном уровне понимала, что они всё ещё в гостиной старост. Дыхание парня опаляло ей кожу – теперь он целовал её шею, ключицу, его руки поднимались всё выше и выше по спине, стягивая за собой мягкую майку, в которой она спала.
— Мерлин, Драко, что мы делаем… – прошептала Гермиона, опять опуская отяжелевшую голову. Волосы упали ей на лицо, она рукой заправила их за ухо, провела пальцами по щеке парня.
— Не знаю, Грейнджер, – прошептал он, снова целуя её. – Мне всё равно. Мы сходим с ума, — он говорил хрипло и очень тихо, словно только что кричал на матче по квиддичу и сорвал голос.
— Что с нами будет… – также чуть слышно задала вопрос Гермиона, упираясь лбом в его лоб и смотря ему в глаза. – Что будет с нами потом…
— Не знаю, – повторил он, не отпуская её, пряча лицо на изгибе её шеи. Гермиона вздохнула, зарылась лицом в его волосы. От него, как всегда, пахло мятой и цитрусами. Наверное, этот запах теперь навечно въелся и в её одежду.
Они стояли так, не говоря ни слова, ждали, когда этот момент закончится, и мечтая, чтобы он не заканчивался никогда. Потому что как только он закончится, опять начнётся война, опять будет Гарри Поттер, Волдеморт, Орден Феникса, Армия Дамблдора, Пожиратели Смерти. Наконец Драко поднял голову, чуть ослабил руки.
— Нам пора, – сказал он, отпуская её и делая шаг назад. – У тебя есть пять минуты на сборы. Надеюсь, не надо говорить, чтобы ты брала только самое нужное. Оружие возьми, кстати, — он аккуратно приставил трость к столу и сел на диван. – И, Грейнджер? Возьмёшь хоть одну книгу – сам лично убью.
Гермиона метнулась в свою комнату, вытряхнула из учебной сумки учебники, нанесла на неё заклинание расширения. Распахнула шкаф, с тоской уставилась на школьные мантии, сожалея, что придётся оставить их здесь. Достала джинсы и свитер, быстро переоделась, побросав пижаму в сумку. Забрала из ванной зубную щётку. Засунула в сумку ещё пару вещей из шкафа и достала из тумбочки пистолет.
Прятать его в одежде она не рисковала – мало ли, что ей попадётся, лучше быть готовой ко всему, а не искать оружие в бездонной сумке. Тем более Малфой сам сказал – взять оружие. Значит, он не боится, что она сможет применить его против него. Помедлив секунду, Гермиона засунула пистолет сзади за пояс – рукоять неприятно холодила спину и девушка подумала, что надо будет разжиться кобурой, раз уж она приняла решение таскать «глок» с собой.
— Как мы выйдем из Школы? – спросила она, возвращаясь в гостиную.
Малфой так и сидел на диване, вытянув ноги, и бездумно курил в потолок, откинув голову на спинку. Гермиона плюхнула рядом с ним сумку и принялась натягивать куртку.
— Ты – через камин до «Кабаньей головы», выходишь из неё и ждёшь меня у трактира Розмерты. Я – через главный вход и аппарирую к тебе, как только окажусь за пределами территории Хогвартса.
— А почему ты тоже не можешь по каминной сети?
Малфой с тяжёлым вздохом распрямился и затушил окурок в пепельнице.
— Грейнджер, мне иногда кажется, что ты весь свой ум тратишь на школьную программу, и нихрена не знаешь о реальной жизни, – проговорил он в своей обычной манере, и Гермиона вдруг поймала себя на том, что ей очень не хватало его привычки растягивать слова. – Ты не думала, что каминная сеть Хогвартса уже сто лет как под наблюдением?
— То есть они будут знать, куда я отсюда направляюсь?
— Потрясающая догадливость, пять баллов факультету! Вот поэтому я и сказал тебе сразу же убираться из «Кабаньей головы» и ждать меня в другом месте. И лучше бы им не знать, что из Хогвартса мы уходили вместе, я ещё жить хочу.
— Ну да, конечно, своя белая шкурка ценнее всего…
С его лица сползло насмешливое выражение, и он уставился на Гермиону таким взглядом, что она сразу вспомнила – перед ней теперь не её однокурсник, не Староста с враждующего факультета, не парень, с которым она спала – а лорд Малфой, за которым стоит огромная империя, веками держащаяся на деньгах, страхе и ненависти к таким, как она.
— Грейнджер, я не свою шкуру сейчас спасаю, – сухо сказал он. – А шкуру некоей грязнокровки, за голову которой назначена немаленькая награда. Если тебя что-то не устраивает – можешь оставаться, мне же безопаснее.
Он был прав – он рисковал уже тем, что сообщил Ордену в лице Макгонагалл о готовящемся убийстве Гермионы. Если среди Пожирателей Смерти станет известно, что это именно он устроил ей побег, его могила очень быстро окажется рядом с могилой его отца.
— Вот, держи, – он высыпал ей в ладонь горсть летучего пороха. – Увидимся скоро.
Он молча подобрал трость и направился к выходу. Гермиона вздохнула, откинула назад волосы, мельком подумав о том, что забыла причесаться, и шагнула в камин.

~~~~

Она прождала Драко у магазина мадам Розмерты ровно семь минут – она знала это точно, потому что как-то замеряла, сколько ей нужно времени на то, чтобы выкурить одну сигарету. Малфой появился, как всегда, не спеша, держа трость на весу, чтобы она не запачкалась в ранневесенней грязи. В Хогсмиде было темно, фонари почти не горели, и его светлые волосы резко выделялись на фоне окружающей темноты.
— Куда теперь? – спросила Гермиона, отбрасывая окурок в грязный снег.
— В Малфой-менор, – ответил парень, стягивая перчатку. – Сегодня ночью это одно из немногих мест, где тебя не будут искать.
Он засунул руку в карман и достал оттуда изящный стилет. Гермиона с интересом следила за его действиями – вот он покрутил оружие в руках, посмотрел на часы. Протянул стилет девушке.
— Берись, – коротко сказал он. – Это портал. Не официальными же путями тебя туда тащить.
Гермиона аккуратно взялась за острие, стараясь не поранить пальцы. Сталь была холодной и обжигала кожу, но отдёрнуть руку она не успела – её знакомо закружило, перед глазами замелькало, заставляя вцепиться в клинок ещё сильнее, и через секунду они с Малфоем рухнули в большом тёмном кабинете.
— Добро пожаловать, – хмыкнул парень, поднимаясь с пола и бросая стилет на стол.
Гермиона огляделась. Они находились в просторной комнате со светло-серыми стенами и тёмной тяжёлой мебелью. По стенам были развешаны пейзажи, окна скрывали тёмные шторы.
— Где мы?
— В моём кабинете в Малфой-меноре, – ответил Малфой, снимая мантию и кидая её на диван. – Хотя он уже не мой, наверное. Теперь это будет одна из многочисленных пустых комнат во всём доме, мой кабинет, как хозяина, теперь на первом этаже.
Она не знала, показалось ли ей, или в его голосе проскользнула обречённость?
— Пойдём.
Он взял её за руку и повёл куда-то по тёмным коридорам, освещённым только редкими лампами. Идти пришлось недолго – он завёл её буквально в соседнюю комнату. Это была спальня. Не такая большая, как кабинет, и гораздо уютнее. Окно было открыто, и холодный ночной ветер колыхал лёгкие занавески.
— Раздевайся, – предложил Малфой, закрывая окно. – Пока это будет твоя комната. Переночуешь здесь, утром решишь, что будешь делать дальше. Здесь тебе лучше будет не оставаться, мало ли. Можешь отправиться в Орден, искать Поттера. Или могу спрятать тебя где-нибудь в Европе, но тебя такой вариант вряд ли устроит, верно ведь?
По его голосу можно было подумать, что ему плевать, что она предпримет и куда пойдёт дальше. Но по глазам Гермиона видела, что он надеялся, что она примет его предложение скрыться на континенте. Гермиона вздохнула – мысль опять отправиться в любимую Германию была притягательной, но это означало, что она будет полностью оторвала от происходящего в Англии, без единой возможности связаться с Гарри и Роном и как-то повлиять на ход войны.
— Сам же понимаешь, что я не уеду из Англии…
— Понимаю, – Малфой с сожалением вздохнул. – Ореша!
Маленький домовой эльф, возникший в центре комнаты, был одет в скромную серую тряпочку и заспано протирал глаза.
— Будешь прислуживать мисс Гермионе, – приказал Малфой. – И ни слова никому, что в поместье ещё кто-то есть!
Эльфийка несколько раз смешно моргнула, потом принялась стучать себя маленьким кулачком по лбу.
— Ореша всё поняла, хозяин! Ореша будет очень-очень плохой, если она кому-то что-то скажет! Ореша теперь будет всегда молчать.
— Сгинь!
Гермиона нахмурилась – поведение Малфоя с его эльфами разительно отличалось от того, как он вёл себя в Школе с Этти. Но она слишком устала, чтобы спорить. Ещё час назад она спала в своей кровати в Хогвартсе, а сейчас она стоит в доме Пожирателя Смерти и думает о том, что простой домовой эльф может её выдать.
— А где твоя мать? – спросила она.
— В Ирландии, – ответил Малфой, и на его лице не дрогнул ни один мускул. – Отправилась туда сразу после похорон отца. Ну и правильно, нечего ей тут делать, я её давно просил уехать.
— А почему именно в Ирландию?
— У нас там конеферма. Мама обожает лошадей. – Он улыбнулся и Гермиона поняла, почему Пэнси говорила, что Нарцисса – едва ли не единственный человек, кто ему дорог. – Сколько я себя помню, она всегда уезжала кататься верхом, если что-то шло не так. Ладно, – он ещё раз вздохнул. – Ложись спать, завтра тяжёлый день.
Гермиона сняла куртку, положила её на стул у стены. Открыла дверь рядом – она вела в большую ванную комнату.
— А где твоя комната?
— Напротив, – он махнул рукой в сторону коридора. – Пока ещё. Я ещё со всем этим не разбирался. Вообще-то я теперь должен занимать хозяйские апартаменты в восточном крыле. Но не до переезда, сама понимаешь…
Он тоже очень устал. Хоть он и держался как всегда, по его голосу было понятно, что он очень давно не спал и буквально валится с ног от усталости.
— Драко… – Гермиона неуверенно подошла к нему и положила руку ему на плечо. – Слушай, извини, что я тебе тогда наговорила в Школе. Я… я просто не знала, как себя вести.
— Забудь, – поморщился он.
— Нет, мне самой неприятно. И… спасибо, что ты меня вытащил. Просто… я сейчас никому уже не доверяю. Даже тебе. Мне очень страшно. И я не знаю, что мне делать дальше.
— Утром решишь, – сказал Малфой. – А сейчас подожди минуту, скоро вернусь.
Он вышел из комнаты. Гермиона нагнулась, развязала ботинки, поставила их под стул. В изящной комнате, обставленной эксклюзивной мебелью, грязные ботинки смотрелись настолько неуместно, что, казалось, вот-вот должны были растаять в воздухе или провалиться сквозь пол.
Малфой действительно вернулся через пару минут, неся в руках тяжёлую книгу в тёмной обложке.
— Вот, – он протянул её Гермионе. – Думаю, Орден может заинтересовать, что здесь написано.
Гермиона открыла обложку. Против её ожидания листы оказались пустыми, на них не было написано ни буквы. Обычные листы из толстого пергамента, с фамильным вензелем наверху.
— И? – непонимающе спросила она.
— А ты думала, всё так просто? – усмехнулся Малфой. Достал палочку и, прикоснувшись ей концом к книге, произнёс: – «Сокрытая тайна опаснее открытой».
Такие чары были на Карте мародёров Гарри. Сначала ничего не происходило. Потом по бумаге поползли буквы, цифры, какие-то графики и зарисовки. Прошло совсем немного времени – и всё это оформилось в полноценный текст с таблицами, схемами, списками и какими-то планами. Гермиона ни разу не видела писем Люциуса Малфоя, но сомнений, что это писал именно он, даже не возникло – слишком уж соответствовал его характеру чёткий, уверенный подчерк с изящными завитками.
— Это же… – Гермиона углубилась в изучение содержания. – Малфой, ты хоть понимаешь, что с тобой сделают, если узнают, что ты передал такую информацию в Орден? Здесь есть всё, просто всё. Имена Пожирателей, пароли, планы операций, заклинания… Откуда это у тебя?
— Это дневник отца, – сказал Малфой неожиданно твёрдым голосом. – Он был не дурак, Грейнджер. Ты можешь его ненавидеть, но он не был идиотом. Он знал, что рано или поздно его спишут со счетов и устранят. Об этом дневнике никто не знает, даже я узнал только после его смерти, когда вступил во владение наследством. Он хотел быть уверенным, что его смерть не останется безнаказанной.
— Хочешь отомстить за него так, да? – спросила Гермиона, на миг отрываясь от чтения и глядя на парня. По его лицу нельзя было ничего понять, но она знала – когда у него вот такой вот вид, когда он не смотрит на собеседника, значит, он твёрд в своём решении и переубедить его невозможно.
— Грейнджер, я знаю, кто стоит за его смертью, – вздохнул он. – И для того, чтобы отомстить, мне этот дневник не нужен. Может, он как раз надеялся, что записи попадут к вам, а вы уже лучше решите, что с ними делать. Так или иначе, мне от них толку мало. А вот вам могут пригодиться.
Гермиона опять листала книгу.
— Малфой, ты даже не представляешь, насколько это ценно, – произнесла она. – Если бы оно попало в Орден раньше, знаешь, сколько людей можно было бы спасти?
— Раньше отец был жив, – только и ответил Малфой.
Гермиона ничего не сказала. Драко опять достал палочку и, прикоснувшись ей к дневнику, сказал:
— «Тайна открыта».
Записи опять исчезли, книга опять превратилась в безобидный пустой альбом.
— Поняла систему? – спросил Малфой. – Заклинание кроме нас с тобой никто не знает, а уж сообщать его кому-либо в Ордене – дело твоё.
— Мне надо в Нору, – сказала Гермиона.
— Это хибару Уизли-то? – усмехнулся парень. – Ладно, удерживать тебя я не буду, хотя лучше бы тебе вообще свалить к своему дружку-болгарину. Отсюда ты к Уизли отправиться не сможешь, но утром я тебя отправлю в «Дырявый котёл», они должны разрешить тебе воспользоваться их камином.
— Хорошо…
— И, Грейнджер, я тебя очень прошу – не сиди ты всю ночь за дневником! – попросил Малфой, закатив глаза. – А то я тебя знаю, себя не жалеешь, когда дело доходит до войны. Завтра у тебя тяжёлый день, а лично тащить к Уизли я тебя не собираюсь, у меня своих дел навалом.
Гермиона отвернулась и принялась готовиться ко сну. Драко был прав – про простую жизнь теперь можно было забыть.

~~~~

Конец первой части.