Мой Сын

Глава 1. Сын Северуса Снейпа.

Прошел 6 курс обучения школы чародейства и волшебства Хогвартс. Гарри Поттер снова в Литл-Уингинге. Собственно, где ему еще быть? Гарри Поттер сидел в своей комнате, в доме номер четыре по Тисовой улице. Недавно умер Альбус Дамболдор, светлый, величайший маг столетия, наставник Гарри и…просто хороший человек. А в позапрошлом году умер Сириус Блек, человек, ставший ему другом, отцом, надеждой на….будущее? Да, Гарри думал, что когда все закончиться, то они с Сириусом поселятся где-нибудь на полуострове в тихом местечке на берегу моря…
А на 4 курсе умер Седрик Диггори… Вокруг него одни смерти, и чем дальше, тем они страшнее и больнее их воспринимать. Больно вновь идти в школу, зная, что кто-то снова умрет… Что придется смотреть в глаза друзьям полные боли, а на сердце будет тяжелый камень. Главное не плакать – Реддл не дождется его слез… — Гарри невольно сжал кулаки так, что ногти больно впились в кожу.
Неужели, так было положено, чтоб они все умерли? Неужели это судьба? Тогда почему же так больно?..
Совпадений не бывает: убили Сириуса, Гарри был рядом, убили Дамболдора, Гарри был рядом, убили Седрика, и Гарри тоже был рядом! Мог ли Гарри предотвратить их смерть?..
Скоро снова в Хогвартс…- в горле у парня появился неприятный комок, глаза предательски защипало. Как же больно осознавать, что они все умерли из-за него, из-за глупого пророчества…
— Поттер, спускайся, приготовь завтрак! — визг тетушки Петуньи вывел его из раздумий. Как-то обреченно вздохнув, Гарри спустился вниз. Он зашел на кухню и посмотрел на родственников холодными, ничего не выражающими глазами.
— Да, тетя Петунья, — сказал он пустым, бесцветным голосом. Глубоко погруженный в свои мысли он не замечал что готовит: руки сами выполняли привычные движения. Ради чего стоит жить? Да кто его знает.
Разложив завтрак по тарелкам, он быстро проглотил свою порцию, не замечая вкуса. Дядя Вернон бросил на него беспокойный взгляд — вот уже который день он видит в глазах Дурслей жалость к себе. Подождав, когда родственники закончат обедать, Гарри собрал и вымыл тарелки.
— Я ещё нужен? — так же бесцветно спросил Гарри. Его глаза смотрели в одну точку: куда-то за спину Петуньи Дурсль. Женщина невольно проследила за его взглядом.
— Нет… — осторожно отозвалась тетушка.
— Я могу идти?
— Да, иди…
Гарри, вот уже в который день, тупо сел на подоконник, в своей комнате, спиной облокотившись на стену, и прикрыл глаза. Из окна веяло приятной прохладой и запахом дождя, по коже бродили мурашки, все чаще скатываясь по спине. Дверь со скрипом приоткрылась, но Гарри даже не заметил.
— Гарри… — позвал чей-то голос. Брюнет обернулся, увидев Дадли, за год он заметно поумнел и очень похудел.
— Я что-то должен сделать? – бесцветным голосом осведомился Поттер. Дадли сел на его кровать и покачал головой. Он стал рассматривать своего брата. За лето тот довольно вытянулся в росте, волосы стали длиннее, но не на много – все такие же растрепанные, и черные, как смоль. Зеленые глаза… Они потускнели. Из изумрудно-зеленых они стали почти болотного цвета…
— Гарри, я хотел спросить… — неуверенно начал Дадли. На лице Гарри не дрогнул ни один мускул. Могло даже показаться, что мальчик заснул, хотя все так же сидел на подоконнике и смотрел в даль. — Что случилось, почему ты такой? – наконец выдавил из себя Дадли. Гарри неохотно оторвал глаза от окна и посмотрел на кузена. — Я знаю это не мое дело, но если ты выговоришься, станет легче… — голос Дадли предательски дрогнул. Гарри внимательно посмотрел на человека, который старательно портил ему все детство и произнес:
— С каких пор тебя стала интересовать моя персона? – не без сарказма в голосе спросил Гарри, немного удивленно смотря на Дадли. То ли у кузена совесть зашевелилась, то ли любопытство.
— Прости, я думал…просто… – немного замявшись, начал Дадли. Но не увидев в глазах Гарри ничего, кроме очередной порции сарказма, Дадли вздохнул и встал, что бы направиться к выходу.
— Стой, это не то, что я хотел сказать – еще более удивившись, пролепетал Гарри. Он не ожидал, что Дадли просто так возьмет и уйдет. По своему обыкновению, если Дадли не получал того, чего хотел, то устраивал истерику. А вот молча встать и уйти – нонсенс.
Гарри не хотел рвать ту спасающую нить, которая была только что установлена между ним и Дадли. Кузен обернувшись, улыбнулся и сел обратно.
— Просто я не могу… все так навалилось: смерть Сириуса, Дамболдора – это так больно и так ужасно…- почти шепотом начал Гарри. Каждое слово давалось ему с трудом,.
— Гарри, если ты расскажешь, тебе станет легче – уже более уверенно, и почти по-братски произнес Дадли.
Гарри, решив, что хуже уже не будет, стал рассказывать про всю его жизнь с начала поступления в Хогвартс. Рассказал про ту радость и счастье, что он испытал. Про возрождение Волан-де-морта, человека, убившего семью Гарри и обрекшего его на постоянные страдания.. .
Дадли слушал внимательно, невольно краснея от стыда. Долгие годы он издевался над героем магического мира. Да что магического! Если лорд Волан-де-морт узурпирует власть, Дадли и самому достанется и его семье.
Тем временем Гарри продолжал рассказ, закончив смертью Дамблдора и предательством Снейпа. Внезапно, волна ненависти накатила на Гарри. Лицо его побледнело, в глазах появился опасный блеск…
Голова закружилась. Гарри попытался схватиться за ручку окна чтобы не упасть, но ручки не было. Комната погрузилась во тьму…
— Гарри? Гарри! Мама! – закричал Дадли, заметив, что Гарри начал падать. Он подбежал к парню вовремя, что бы успеть его поймать. Дадли бережно перетащил кузена на кровать.
— Что случилось? – в комнату влетела Петунья Дурсль. Она непонимающе уставилась сначала на племянника затем на сына.
— Что с ним? — обеспокоено, спросила женщина, подходя к кровати.
— Он упал в обморок. Я пришел в его комнату, мы разговаривали, а потом он просто потерял сознание! — голос Дадли дрожал. Мальчик все еще продолжал сидеть около кровати Гарри, смотря на его бледное лицо.
— Пойду вызову врача, — пролепетала Петунья, — ты оставайся с ним. Я быстро.
Петунья вылетела из комнаты и спустилась вниз, к телефону. Нервно набрав нужный номер, женщина вызвала скорую помощь.
* * *
Вернон Дурсль возвращался с работы, когда заметил, что его обгоняет скорая помощь, которая почему-то останавливается около его дома. Из машины выбегает человек в белом халате с чемоданчиком в руках.
Вернон забеспокоился и поспешно припарковался, заехав на собственную лужайку. Когда он подошел к двери, ведущую в комнату племянника, то услышал незнакомый голос, видимо принадлежавший мужчине в халате.
— У него сильное истощение, рекомендуется постельный режим и уход. Он так же простужен. А на теле имеются многочисленные ушибы и синяки… — доктор на последних словах как-то осторожно поглядел на Петунью – Это конечно ваше дело, но не…
— Нет! Что вы! — запротестовала Петунья, догадавшись, к чему клонит доктор — Как вы вообще могли подумать о таком! — её наверняка обидели слова доктора.
— Вы же понимаете, что мне следует сообщить об этом полиции? Если не вы, то кто-то другой явно избивает вашего племянника…- доктору не дал закончить влетевший в комнату мужчина. Он был облачен в черную мантию, подол которой был слегка порван. На бледное, как мел лицо, спадали пряди черных сальных волос.
— Что произошло?! – обеспокоенно спросил Северус Снейп, подходя ближе к кровати. Он внимательно стал разглядывать мальчика, хоть в комнате и имелся доктор. Последний был несколько обескуражен появлением новой личности в доме.
— Как я уже говорил, у мальчика истощение, на теле обнаружено много синяков, повреждение, ушибов, ему нужен уход, и постельный режим… — повторил доктор для мужчины. Снейп осторожно коснулся шеи парня, чтобы проверить пульс. Он был слабый, но все же лучше, чем ничего. Доктор недовольно проследил за рукой мужчины. В конце концов, доктор здесь он.
Что-то бормоча себе под нос, доктор стал поспешно собирать инструменты и убирать их в коричневый кожаный чемоданчик. Закончив, он попрощался и скрылся за дверью.
— Надо с ним что-то сделать. Я имею ввиду доктора. Он же полиции обо всем сообщит. – Забеспокоилась Петунья, разглядывая друга детства ее покойной сестры Лили Эванс.
— Разберемся. Я заберу его к себе, ты же не против? – спросил Северус с нажимом на слове «не против».
— Да, Северус, конечно не против… — растерянно отозвалась тетушка.
— А можно… я буду навещать его? — осторожно спросил Дадли. Снейп оценивающе на него посмотрел. Затем, немного подумав, ответил:
— Я подумаю.
Дадли этот ответ устроил.
Подняв Гарри на руки , Северус с негромким, чуть приглушенным хлопком аппарировал. Оказавшись в своем доме, он отнес мальчика наверх, в одну из комнат и уложил в широкую, двуспальную кровать. На зеленом покрывале из шелка Гарри казался еще бледнее и болезненнее.
Позвав домового эльфа, Северус приказал:
— Дорри, раздень его, помой, и одень только в нижнее белье. Старую одежду выбрось. Верхнюю одежду положи на столик рядом с кроватью. Ее возьмешь у меня в гардеробе… — затем немного подумав, добавил:
— Возьми что-нибудь светлое, и когда все будет готово, позовешь меня.
— Да, господин. — Эльфийка поклонилась, подметая ушами пол, и исчезла.
Северус направился в кабинет за нужными зельями. Кабинет находился чуть ниже уровня земли, то есть в подземелье. Хотя подземелья в доме Северус находились куда глубже…
Кабинет оказался довольно широкой комнатой со множеством горящих факелов. Ведь зельевару часами приходится всматриваться в мелкие строчки книг с рецептами.
Помимо котлов и большого письменного стола из красного дерева, здесь стоял диван и два кресла. Чуть дальше, за диваном, расположилась дверь, в которую Северус и направился. За дверью находилась комнатка поменьше со множеством полок для бутыльков готовых зелий и ингредиентами.
Взяв необходимые бутыльки, Северус направился к выходу.
— Хозяин, все готово! – почтительно произнес домовик, появившись за спиной у Северуса. Зельевар коротко кивнул и отправился в комнату подопечного.
Положив на прикроватную тумбочку склянки с подозрительным содержимым, мужчина стал осматривать мальчика: кость руки срослась не правильно, на теле и правда были синяки!
Открывая одну склянку за другой, и вливая содержимое в рот Гарри, Северус погрузился в воспоминания…
Ретроспектива Северуса Снейпа.
Снейп разбирался в своей комнате, и случайно наткнулся на конверт с письмом. Похоже оно было написано очень-очень давно, так как бумага изрядно пожелтела. Аккуратно Северус вскрыл конверт и извлек письмо.
«Северус. Прости, что не сказала тебе раньше, но у меня ребенок. Он твой, но Джеймс этого не знает, он уверен, что ребенок его. Мы решили его назвать Гарри, я дала ему зелье, и он будет очень похож на Джеймса, через 16 лет к нему вернется его внешность. Пожалуйста, прости меня, пообещай мне, если что-то случиться с нами, или с Сириусом, ты возьмешь ребенка себе.
Лили Эва (буквы были перечеркнуты, а вместо них стояла другая надпись) Поттер.»
Сказать, что Северус был в шоке – значило ничего не сказать. Минут десять он тупо пялился на строчки, силясь понять их смысл. Письмо в его руках тряслось, глаза судорожно всматривались в столь милый сердцу подчерк Лили Эванс.
Аккуратно положив письмо обратно в конверт, Северус убрал его на полку и прикрыл сверху книгой.
В голове крутился вопрос: что делать?
Темный лорд его убьет собственными руками, или Нагини скормит… — Северус вздрогнул. Змея лорда не ассоциировалась ни с чем хорошим.
Конец Ретроспективы Северуса Снейпа.
Из размышлений Северуса вывела часовая кукушка, сообщившая, что уже полночь. Сегодня Гарри Поттеру исполнилось Семнадцать. А если хорошенько подумать, то письмо Лили написала тогда, когда Гарри был уже год. Прошло ровно шестнадцать лет…
Северус ждал этого и дождался: прямо на его глазах, облик Гарри стал меняться. Черные волосы удлинились, и стали почти такими же, как у Снейпа. Пальцы на руках удлинились, будто Гарри долго занимался игрой на фортепьяно. Черты лица немного смягчились, и почти пропал шрам.
Перед Северусом лежал не сын Джеймса Поттера. Здесь лежал его, Северуса, сын…
Но простит ли он его? Поймет ли?