Двое в одном

Глава 9

январь 1986 года, Лондон, Диагон-аллея.
— Итак, мистер Поттер, — Снейп размешал кофе и положил ложечку на блюдце.
Гарри и зельевар сидели в кафе Флориана Фортескью. Мороженое по такой погоде есть совершенно не хотелось, а вот согреться кружечкой кофе со сливками или чая было совсем не плохо. Особенно, если взять на десерт вишнёвый или яблочный пирог. За окном Диагон-аллея в сугробах, а здесь ярко пылает камин, и смеются нарядные посетители, ещё не вошедшие в привычную колею дел после праздников. Сегодня последний выходной. Завтра начнутся обычные заботы нового года, но пока ещё продолжается этот последний день праздника… Вон в самом тёмном углу гоблин в очках сидит над кружкой с каким-то горячим варевом, в центре зала две или три семьи волшебников сдвинули несколько столов, а вон целуется влюблённая парочка. Гарри выбрал стол у окна, а Снейп почему-то не возражал – может, и ему иногда надоедает мрак подземелий. За окном кружились снежинки, присыпая прохожих белой… На столе стояла тарелка с нарезанным пирогом и две чашки кофе.
Мальчик оторвался от окна и взглянул на профессора. А у декана, пожалуй, даже цвет лица стал лучше – спорт творит чудеса.
— Сэр, что вы знаете о Гиллерте Гриндевальде?
— Немного, — признался тот. – В 1945 году Альдус Дамблдор победил Геллерта Гриндевальда – до появления Тёмного Лорда – самого страшного злого мага. Вроде его не убили, а всего лишь посадили в тюрьму с таким жутким названием.
— Вы что-нибудь знаете о Нюрнгберге?
Отрицательное покачивание головой.
— В 1945 году 9 мая закончилась одна из самых страшных войн в истории человечества, а 20 ноября начался суд над руководителями гитлеровской Германии. Из двадцати четырёх человек трое оправданы полностью, семеро приговорены к различным срокам заключения, и только трое пожизненно. Виновных в существовании Майданек, Заксенхаузена, Аушвиц… В 1951 ещё и амнистировали врачей…
— Я что-то проходил… Ещё в маггловской школе. При чём тут Дамблдор?!
Гарри вздохнул и произнёс, глядя в глаза Снейпа:
— Геллерт Гриндевальд и Адольф Гитлер – это одно и то же лицо.
За окном всё также падали снежинки на весёлых прохожих, волшебники в центре зала пытались успокоить детей, целующаяся парочка уже ушла, гоблин допивал свой напиток, а зеленоглазый мальчик смотрел в окно немигающим взглядом с абсолютно бесстрастным, словно восковая маска лицом.
Гарри сдержал обещание и рассказал профессору, почему так относится к директору. Услышав, что мальчика готовили в прямом смысле на убой, Северус вначале не поверил. Дальше последовал рассказ о хоруксах и небольшой экскурс в детство директора.
— Вы не знаете, сэр, почему Том Риддл боялся Дамблдора?
— Не думаете ли вы, Поттер, что он мне это рассказывал?
— Нет. Но насчёт вас… Что он вам предложил? Говорю сразу,- поднял Гарри руку, — что в жестокость всех чистокровных семей я не поверю. А уж тем более в вашу жестокость, сэр.
Снейп при этих словах побледнел.
— Сэр, — Гарри понизил голос, — не надо считать меня за придурка, который не догадывается о том, что вы делали. Вне зависимости от этого, я вас уважаю. Я понимаю, что Ближний круг не цветы выращивал и не крестиком вышивал. И мне очень интересно, что такого предложил вам Вол… Тёмный Лорд, что вы пошли за ним. Я очень долго думал над этим вопросом.
— И что надумали? – Снейп сделал глоток кофе.
— У меня много догадок, одна невероятней другой, — развёл руками Гарри, — но все они никак не вписываются в реальную картину Мира.
— Что значит ‘‘реальная картина мира’‘? – Северус устремил взгляд на гоблина.
— Вы читали рассказы о сыщике Шерлоке Холмсе? – Зельевар отрицательно мотнул головой. – Там у английского детектива есть великолепный метод. Так вот, пользуясь этим методом, получается… полная чушь. Объясню на примере. Возьмём нашего знакомого Люциуса Малфоя. Он лорд Малфой, денег павлины не клюют, положение в обществе далеко не последнее. Захотел – купил бы себе Министерство с потрохами. Зачем ему Лорд? Да не просто Лорд, а какой-то полукровка, воспитанный в маггловском приюте. Абрахас Малфой должен был учиться вместе с Томом Риддлом. В жизни не поверю, что Люциус не знает фамилии Волдеморта. Да и Вальбурга… Чёрт, Вальбурга… Профессор, как же я не догадался?!
— Тише, Поттер, — зельевар стиснул его руку да боли.
— Вальбурга должна была знать Тома Риддла, — прошептал Гарри. – Они примерно в одно время учились в Хогвартсе. Должны были учиться. Какой же я дурак!!! Как мог забыть об этом? Ну, правильно, это же нигде не упоминается. Разве только можно высчитать… И она явно должна знать, как он доказал своё родство с Салазаром Слизерином.
— Он говорил на парселтанге, — пожал плечами Снейп.
— Ха! Профессор, — менторским тоном начал мальчик, — парселтанг – такой же язык, как гоблинский, русалочий или китайский. Если это язык, его можно выучить. Другое дело, что некоторым эти знания даются от рождения. Интересно как? Ладно, с этим потом разберёмся. Хотел бы какой-нибудь волшебник выучить змеиный язык, выучили бы. Вот вы хотите выучить парселтанг?
Снейп сглотнул… Поздно. ‘‘Ты видел? — прошептал Гость в голове у Поттера. – Он наш’‘. Конечно, Снейп хотел выучить, но…
— Поттер, Во-первых, змеи глухие. А, во-вторых, для этого нужен змееуст. И где его взять?
— Зачем далёко? — улыбнулся мальчик. — Ведь змееуст – это я.
На праздниках они смотрели детскую сказку о какой-то женщине, с анимагической формой лебедя, явно чистокровной волшебнице, которая вышла замуж за маггловского правителя. Сейчас Северус понимал, что тогда испытывал этот князь Гвидон…
Зельевар не мог понять, чего хочет от него Поттер. Северус привык считать себя далеко не глупым человеком. В отличие от большинства магов, он никогда не забывал про логику и трезвый рассудок. И вот сейчас ни логика, ни рассудок не могли ему помочь понять мальчишку Поттера.
Занятия бальными танцами ещё ладно, но Поттер заставил, обманом вынудил ходить в спортзал. Теперь Северус минимум три вечера в неделю таскал какую-то железную дрянь. И никакой палочки – всё руками. Танцевать в студии после того, как от штанги и гантелей болит абсолютно всё, было настоящей пыткой. Какой там Лорд со своим ‘‘Круцио’‘?! Утешало одно: неизвестно, что Поттер сказал Блэку, но в спортзал они ходили вместе. И эта… хм… этот блохастый анимаг выползал оттуда на карачках ещё в более худшем состоянии, чем сам Северус. Всё же обучение у Тёмного Лорда – далеко не отпуск в Хогсмиде.
Поттер любил розыгрыши. Правда, в отличие от своего отца – Джеймса Поттера – это были весёлые шутки. И почти безобидные. Ну… совсем почти. Например, он взял за моду везде сопровождать Северуса в облике какой-нибудь симпатичной дамы. И откуда только он волосы берёт?!
За довольно короткое время Северус обрёл сомнительную славу ловеласа. Женская часть педагогического состава шепталась, чем же именно такой нелюдимый и мрачный человек мог привлечь столь шикарных дам. Каким-то чудом сплетни не выходили за стены учительской до 14 февраля 1986 года.

14 февраля 1986 года, Хогвартс.
Утром за завтраком в Большом зале декан Слизерина получил кучу писем. НАДУШЕННЫХ писем. Перед Северусом садились совы одна за другой. Он не успевал отвязывать письма. Большинство конвертов были розового цвета разных оттенков, впрочем, попадались малиновые, фиалковые и даже сиреневые. Северус оторопело смотрел на растущую горку корреспонденции, не зная, что делать.
— Мой мальчик, вон ещё летят, — Дамблдор указал на тучу крыльев под потолком Большого зала.
Где-то в подсознании профессора Снейпа мелькнула мысль о позорном бегстве.
— Не знала, что вы так популярны, Северус, — раздался рядом голос Минервы МакГонагалл. – Скоро начнутся уроки. Собирите.
Коллеге наколдовала для него коробку.
— Вот это поздравления с Днём Валентина, — усмехнулась Спраут. – Кто бы мог подумать?!
В ответ декан Слизерина скривился, скидывая письма в услужливо поданную МакГонагалл тару.
Ужасное настроение зельевара испытывали на себе все курсы с первого по седьмой ещё неделю. И, естественно, все гадали, кто и почему прислал Ужасу Подземелий столько поздравлений, да не с чем-нибудь, а с Днём Валентина. Самую романтическую догадку высказала пятикурсница с Хаффлпаффа: ‘‘Он, наверное, ждал поздравления от какой-то одной девушки, а она не прислала валентинку’‘. К вечеру слухи о трагической любви Мастера Зелий охватили всю школу. Когда же Северус не появился на обеде, сплетням придали трагический окрас. Не видя его на ужине, Слизерин отправил своего старосту к декану с каким-то пустячным вопросом.
На стук семикурсника двери открылись, и на пороге вырос Снейп с конвертом в руках. Конверт был самый обычный – ни голубой, ни розовый, даже без сердечек. Сам декан выглядел более-менее спокойно. На следующий день ученики терялись в догадках, получил ли профессор поздравления от ТОЙ девушки. Если что-то и может превысить скорость света, это только скорость сплетен.
Выпроводив старосту, Северус вернулся к письму. Его доставила не сова, а домовой эльф Малфоев.
‘‘Добрый вечер, профессор. Я прошу прощения за ту гору писем, что отправил вам утром.
Не беспокойтесь, вы с лёгкостью восстановите вашу репутацию Великого Ужаса Подземелий, сняв балы и назначив отработки. Но мы должны произвести впечатление на преподавателей и студентов. Крайне необходимо [переиграть (зачёркнуто)] вывести директора на чистую воду. Мне необходимо знать в подробностях его реакцию на это небольшое шоу. Если не трудно, опишите, как отнеслись и другие преподаватели.
Искренне ваш, Г. Д. П.
P. S. Сириус шлёт привет. Голубые валентинки от него. Не обращайте внимания на шуточки Бродяги, он злится, что я не дал ему послать вам вопиллер со стихами.
P. P. S. Когда вы идёте в Хогсмид?’‘
Что ж… Ход хорош своей неожиданностью. Репутацию он себе с лёгкостью вернёт, а вот выражения лиц Альбуса и Минервы надолго поселятся в его памяти. Такое стоит запомнить.

15 февраля 1986 года, Хогсмид
Этот поход в Хогсмид войдёт в анналы школьной истории как самый невероятный случай.
В углу кафе мадам Паддифут за столиком сидел декан Слизерина, профессор волшебного зельеварения Северус Снейп собственной персоной. И сидел он не один! Красивая блондинка грустно смотрела на обрамлённое жирными патлами бледное лицо.
Ближайшие столы возле парочки пустовали: при попытке подойти ближе, чем на три метра, учитель Хогвартса кидал взгляды, обещавшие мучительную смерть каждому смельчаку. Как ни ругался профессор на своих учеников, но настолько глупых среди них не было. Зато вся остальная часть кафе… Новость распространилась быстрее, чем лесной пожар. В кафе набились все курсы от третьего по седьмой включительно, да ещё зашли и жители деревни. Были и продавцы из ‘‘Зонко’‘, и мадам Розмерта.
— Не хватает только бармена из ‘‘Кабаньей головы’‘, — скривился Снейп, делая глоток.
Блондинка ослепительно улыбнулась и накрыла своей рукой пальцы зельевара. Толпа в кафе затаила дыхание.
— Что вы делаете, Поттер?! – прошипел декан, вырывая руку.
Разочарованный вздох зрителей был ему ответом. А вот блондинка прошептала:
— Играю на публику, сэр. У вас именно такая реакция, которой мы ждали. Аберфорт Дамблдор вряд ли заинтересуется таким пустяком.
— Аберфорт Дамблдор?
— Брат директора Дамблдора и бармен ‘‘Кабаньей головы’‘ю
— Где вы достали волосы вейлы, Поттер?
Блондинка польщено улыбнулась:
— Нарциссе прислали из Франции. Вы знали, что у рода Малфоев французские корни?
— Да, но какое отношение это имеет к вашему появлению здесь?
— Очень нужно для вашей PR-компании, сэр. Не забывайте, что по плану вы должны ‘‘бросить’‘ меня здесь. У нас есть ещё полчаса, потом действие Оборотного закончится.
Северус зло посмотрел на вейлу:
— И я должен сделать это при такой ораве зрителей?
— Именно, сэр. – Выражение лица собеседницы стало просительным. – У вас такая отличная реакция. А теперь вставайте и громко прощайтесь.
Снейп подскочил, опрокинув стул:
— Поттер, вы идиот! – прошипел он.
— Отлично, — молящий взгляд блондинки и протянутая рука. – А теперь громко…
В полной тишине голос Северуса звучал, как набат:
— Всё кончено. Прощай!
Он ринулся к двери, полы мантии развевались сзади ‘‘а-ля летучая мышь’‘. Толпа расступилась, как море перед Моисеем. А вот блондинка закрыла лицо руками, её плечи вздрагивали. Первой к посетительнице подошла сама мадам Падифут.
— Милочка, с вами всё в порядке?
‘‘Ты видел?’‘ ‘‘Это невероятно’‘. ‘‘Бедняжка…’‘ ‘‘Как она могла влюбиться в … Снейпа?’‘
За ужином практически вся женская половина Хогвартса от 13 и старше прожигала профессора взглядами.
— Северус, мальчик мой, у тебя всё хорошо?
— Благодарю, Альбус, у меня всё в полном порядке, — сквозь зубы процедил декан Слизерина и добавил мысленно: ‘‘Я убью тебя, Поттер. Особенно, если ты мне не объяснишь, что происходит’‘.
Через пару дней Помона и Минерва остановили его в коридоре.
— Северус, у вас всё хорошо?
— Что вы имеете в виду? – подобный пронзительный взгляд в купе с ледяным тоном обычно заставляли собеседников Снейпа заканчивать беседу.
Однако на этот раз почему-то не сработало.
— Северус, мы хотим помочь. После того пода в Хогсмид… — начала Спраут. – В молодости все совершают ошибки. Если хочешь, мы могли бы помирить тебя с этой молодой леди. Как-то помочь…
Снейп хмыкнул:
— Мирить? Я не нуждаюсь в подобных мероприятиях. А помощь нужна этой дуре, что устроила представление перед всем Хогсмидом. Но боюсь, что ни трансфигурировать, ни вырастить мозги вы ей не сможете. А зелье Ума я пока не изобрёл. Так же, как и зелье невмешательства в мою личную жизнь!
Он резко развернулся на каблуках и пошёл прочь.
— Какой…
— Брось, Минерва, — вступилась Спраут. – Ты же видишь, как он переживает.
— Переживает? – фыркнула профессор трансфигурации. – По-моему, он с жиру бесится. Что ему ещё нужно? Такая красавица за ним бегает!
— Может, он её просто не любит. Да и устраивать представление перед студентами… — Профессор травологии только осуждающе покачала головой. – Она действительно глупо поступила.

март 1986 года, Лондон, площадь Гриммо ,12.
— Ну как дела в Хогвартсе, профессор? – спросил Гарри, протягивая ему кружку горячего шоколада. – Это мой новый рецепт. С перцем.
— Недурно, — оценил Снейп, делая глоток. – После вашего… ‘‘шоу’‘ страсти не улеглись до сих пор.
— Успеваемость студентов повысилась?
— Перед экзаменами всегда повышается.
— До экзаменов ещё три месяца. А успеваемость должна вырасти у студенток с двенадцати лет.
— Поттер, во что вы меня втравили?! То-то на меня пятый курс странно косится. И шестой… Мерлин, Поттер!