Двое в одном

Глава 12

Последующие года и события в памяти Гарри представлялись какой-то гонкой. Он старался делать то, что требовал Гость, проникаясь то глубоким уважением к нему, то мечтая избавиться от персональной шизофрении, ругая внутренний голос и рыдая над поступками собственного тела. В 1989 Гость ответил на вопрос, откуда берутся дети. Подошёл он, как к любой образовательной теме довольно основательно – обложился медицинскими энциклопедиями, справочниками и словарями, потом разъяснил некоторые нецензурные выражения и цензурные, но не употребляемые в речи девятилетнего мальчика слова. Даже напился Оборотного зелья и сводил мальчика в магазин интимных товаров.
С того же момента Гость приучил Гарри пристально следить за политической и экономической жизнью общества. Как маггловского, так и магического. Это своего рода был ещё один предмет с учителем внутри себя. Гарри сшивал газеты, подчёркивал интересующую его информацию, а потом отвечал на вопросы Гостя.
В середине 1989 года Гарри связался с гоблинами ‘‘Гринготтса’‘. Через полгода гоблины отказались использовать драконов для охраны банка. Бонни – дракониху, которая была в лондонском отделении Гость забрал себе. Конечно, держать дракона в доме на Гриммо, 12 он не мог, поэтому прикупил в собственное владение небольшой остров, куда и отправил питомицу. Люциус долго язвил по поводу того, что Гарри тащит в дом всех, кого ни попадя, правда, косился при этом мистер Малфой на Сириуса Блэка. Возможно, эти намёки и заставили Гарри купить щенка ньюфаундленда, который обещал вырасти в огромную чёрную псину. Мальчик специально каждое утро кормил пса витаминами роста. Над кличкой для щенка долго не думали — Бродяга. Снейп изо всех сил пытался не улыбнуться, когда они впервые шли домой с приобретённым питомцем. Потом профессор ругал сам себя, что посоветовал Поттеру зайти на рынок – приобрести сразу поводок, ошейник и всё необходимое для ухода. С рынка зельевар шествовал мрачнее тучи, а Поттер тащил в переноске чёрного тощего котёнка, которого тут же окрестил Северусом Тобиасом Снейпом и ни в какую не хотел менять ему имя. Смотреть, как мальчик воркует над маленьким мурлычущим комочком, приговаривая: ‘‘Северус, мой ты кисюлик, мой ты хороший…’‘ — было совершенно невозможно. Как-то Антонин Долохов с похмелья произнёс фразу: ‘‘Заавадьте меня кто-нибудь’‘, — произнёс на русском, поэтому, вначале слова приняли за неизвестное проклятье. С инцидентом разобрались – Беллы и Лорда не было – тут Пожирателю повезло, — а вот фраза осталась. Произносили её всегда по-русски, что только добавляло очарования, впрочем, ни на каком другом языке это так не звучало. Поэтому реакция Гарри на одну из фраз Пожирателей Внутреннего Круга смутила декана больше, чем знание девятилетним ребёнком русского языка, который тот, вроде, никогда не учил.
— Вы знаете русский?! Откуда?
Нет, он не знает русский. Это вообще Долохов придумал. Что забыл Долохов у Лорда? Да кто ж его знает? Почему Пожиратели напивались? Да мы не напивались…
За различными вопросами Северус совершенно забыл узнать, откуда Поттер знает русский. А позже принял как ещё одну странность.

На Саммайн 1989 года Сириус познакомился с Кристиной. Она два года назад потеряла мужа и ребёнка в катастрофе в Северной Америке, и с тех пор путешествовала, пытаясь забыть кошмар. На рождественском балу у Малфоев они появились вместе. Вальбурга чуть ли не пальцы скрестила на удачу, а Гость велел Гарри попросить у Снейпа ‘‘Феликс Фелицис’‘. ‘‘И вообще, пусть целый котёл сварит, — прозвучал сварливый голос в голове. – Мастер Зелий он, в конце концов, или нет?!’‘ После случая с котом Гость и Снейп были недовольны друг другом. А так как Гарри не мог объяснить профессору своего отношения прямо, а Гость вслух – слава всем богам и волшебникам! – ничего такого не выражал, то подобный ‘‘обмен любезностями’‘ происходил только у Гарри в голове.
Кстати, в отличие от своих тёзок животные спелись по-настоящему. И теперь плодотворно разрушали имущество Гарри. Бродяга грыз всё, до чего дотягивался, а то, до чего не мог дотянутся пёс, скидывал ему кот. Однажды утром Гарри обнаружил любимое перо Гостя, которое вечером оставил на столе, погрызенным на половичке у Бродяги. ‘‘За него пять галеонов плачено!’‘ — раздался в голове возмущённый вопль.

30 августа 1990 года, площадь Гриммо, 12.
— Драко!
— Гарри!
Мальчики бросились друг к другу и крепко обнялись.
— Как лагерь? – спросил Гарри, поднимая книгу, которую отшвырнул, кинувшись к другу.
— Ужасно, — картинно взмахнув руками, Малфой упал в кресло. – Толпы магглов, которые не умеют себя вести, толпы чистокровных волшебников, которые сходят с ума от магглов. Артур Уизли готов им поклоняться, а Кребб и Гойл – убить. Не знаю, как папа и дядя всё это выдержали. Кстати, твой оборотень нам сильно помог. До сих пор не хочешь ему представиться?
— Нет. Но мне интересно, что там было. Рассказывай!
Блондин внимательно посмотрел на приятеля:
— Интересно тебе или другому тебе?
— Что?
— С кем из двоих Гарри я разговариваю? – отчётливо спросил Драко.
Поттер поднялся. Лицо десятилетнего мальчика было по-взрослому серьёзным:
— Давно ты знаешь?
— Ты ничего мне не сделаешь!
Наследник древнего рода Малфоев стыдился признаться в этом самому себе, но он испугался. Настолько испугался, что его крик больше походил на девчоночий визг.
— Конечно, — с лёгкостью согласился Поттер, — ты же мой друг. Ведь друг же?
— Да, — твёрдо сказал Драко. – И на правах друга я требую, чтобы мне объяснили, что происходит.
— Как ты узнал? Пойдём на кухню, я заварю чаю. Ты какой будешь?
— ‘‘Бабушкин пирог’‘.
Поттер в большинстве случаев заваривал чай сам. Иногда он просил принести ему чай, кофе, сок, шоколад или какао, но в таких случаях, как сейчас – когда нужно поговорить, обдумать, всегда заваривал сам. Драко иногда казалось, что в этом деле Поттер похож на Северуса – тот тоже редко пил зелья, сваренные другими. Правда, как зелья у Снейпа, так и чай у Поттера всегда получались отменными.
— Я начал обращать внимание давно, просто не понимал многого… Всё изменил этот лагерь. Я сравнил себя с теми детьми. Гарри, какие же они дети! Этот Уизли мечтает о квиддиче, а сам даже зарядку не делает. Его каждое утро чуть ли не Акваменти будили. А манеры… — Драко поморщился, — точнее их отсутствие.
Гарри нахмурился:
— Всё так плохо?
— Ты мне зубы не заговаривай. – Малфой отпил ещё ароматного напитка. – О том, что ты слишком много времени уделяешь учёбе, о твоих слишком взрослых замечаниях… Да я, возможно, не знаю о смертельных проклятьях, о каких-то сложных зельях, но я намного умнее того сборища детей. Это… Это плохо. Даже обидно. Я иначе смотрю на мир. — От жалости к самому себе Драко опустил голову. — Я слишком взрослый для них. Слишком умный. Сужу обо всём намного… Иначе. Просто иначе. Ищу во всём второй и третий смысл. Наблюдаю и… чувствую. Мерлин! Гарри, я чувствую их эмоции! Знаешь, как это противно? И всё это из-за того, второго Гарри.
— Не буду говорить, что мне жаль, Драко. – Гарри поднял глаза на друга. – Я рад, что ты догадался. Я ведь боюсь на самом деле. Просто ОН редко вмешивается в наши с тобой отношения. Говорит, что я должен учиться сам заводить отношения с одногодками и дружить.
— Он?
— Я не знаю, кто это, — развёл руками Поттер. – Я называю его ‘‘Гость’‘. Именно он доставил меня в тот Саммайн сюда. Он забрал от родственников. По большей части кроме знаний у него ничего нет. Это… просто дух, вселившийся в меня.
— Отец говорит, что это Тёмный Лорд.
— Это точно не Тёмный Лорд. Я вообще не уверен, что это волшебник – уж слишком много он знает о маггловском мире. – Он отхлебнул чая. – Я думаю, что это какой-то русский или француз.
— Русский? Почему русский?
— Помнишь, как твоя мама учила нас читать и писать?
Драко кивнул.
— Пойдём, я тебе покажу кое-что…
Поттер потащил его по лестнице вверх. После перестройки дома деревянную лестницу сменила мраморная, а те покои, что Поттер называл ‘‘моя комната’‘ включали в себя спальню, ванную, кабинет, гардеробную и гостиную. Миссис Блэк настояла, чтобы спортивный зал и комната для тренировок в заклинаниях были наверху, так как подвал отдали под лабораторию. Гарри провёл Малфоя в кабинет, где все стены, до потолка занимали книжные полки. Как только место для камина осталось. Недалеко от огромного камина стоял не менее огромный письменный стол, диван и кресла. Кресло за столом явно было маггловское. С высокой спинкой и крутящееся.
— Смотри сюда, — Гарри открыл стеклянную дверцу одного из шкафов.
Драко подошёл ближе. Книги. Много книг. Только вот… Названия на корешках Драко прочитать не мог, как и авторов:
— Что это за язык? На волшебный не похож, на руны тоже, даже не латынь… Парселтанг? На нём пишут?
— Это русский. В большинстве своём классика русской литературы. Есть и кое-что на французском. Ты видел рояль в гостиной?
— Да. Ты настолько увлёкся музыкой?
— Не я, — поморщился друг. – Он. Мало того, что он вытребовал все эти комнаты, так ещё и загружает меня учёбой. Ну, вот скажи, зачем мне музыка? Разве недостаточно танцев, спорта, древних рун, истории, астрономии и прорицания?!
— Так это он заставляет тебя бегать по утрам?
— А ты думал, я сам просыпаюсь ни свет ни заря?!
— Вот изверг, — ужаснулся Драко. – А разве нельзя как-нибудь от него избавиться?
Тут лицо Поттера изменилось. На нём расцвела самодовольная улыбка:
— Нет. Избавиться от меня нельзя. Разве что вы убьете Поттера. Ты поразительно догадлив, Драко. Это радует. Видишь, Поттер, он отличный друг!
Лицо Драко вытянулось:
— Ты думал, что я плохой друг?
— Нет, я думал, что ты излишне задаёшься иногда, – выражение лица Гарри опять изменилось.
— И что теперь делать?
— Ничего, дети, — произнёс Гарри. – Живите, учитесь, готовьтесь к школе. Что страшного случилось-то? Да, заставляю заниматься спортом, читать, учиться… Что в этом плохого? Или ты, Поттер, предпочёл бы вернуться к Дурслям? Так это можно легко устроить. Знаешь, какая бы жизнь там тебя ожидала, не вмешайся я?
Как и следовало ожидать, обратно к Дурслям Гарри не хотел. Он уже привык жить в роскошных комнатах, а не в чулане, есть вдоволь вкусной еды, ходить в кино и театр, играть в шахматы со взрослыми волшебниками, дружить с Драко. Конечно, он иногда появлялся в Литтл Уингинге, даже носил там очки и старые вещи Дадли. А один день в году проводил в обществе миссис Фигг. Правда, он брал с собой книгу и весь день читал.
С Гостем было интересно. Не все его слова и поступки нравились Гарри, но он никогда не врал мальчику. Даже когда правда была слишком горькой. В этот раз Гость тоже не стал врать:
— Как вы не поймёте, дети, идёт серьёзная политическая игра. И вы должны помочь взрослым её выиграть.
— Каким именно взрослым? – уточнил Драко.
— Надеюсь, что мистер Малфой и мистер Блэк вам всё же ближе и роднее каких-то абстрактных целей. А цели у каждого свои. Некоторые политики не думают о деньгах и власти – это ещё можно понять и простить, а пытаются научить людей, как ПРОАВИЛЬНО думать и жить. Почему-то они уверены, что знают это лучше других.
Дети вернулись на кухню допивать чай. Драко принялся рассказывать о двух неделях, проведённых в лагере. Было много весёлых и не очень случаев. Всё же кое-кто приезжает туда уже второй год подряд, а кое-кто только первый раз.
— Знаешь, я всё время думаю о той книге, что ты дал мне почитать… про французских королей. Они действительно выродились? – голос блондина был очень грустным, но бесконечно серьёзным.
— Да, — подтвердил Гарри. – Ты же помнишь, что нам рассказывали на экскурсии? Если постоянно выходить замуж и жениться на своих родственниках, то потомство слабеет, появляются различные отклонения, болезни…
— Я очень много времени провёл возле фамильного гобелена, — признался Драко. – Мои предки французы… Как думаешь, мы тоже выродимся?
— Что натолкнуло тебя на такую мысль? – удивился Поттер.
— Это правда, что Сам-Знаешь-Кто – полукровка?
— Да, правда. Мы же были на могиле его отца. Том Риддл.
— А Северус Снейп тоже полукровка, — утверждал Драко, — хоть и не любит этого вспоминать.
— К чему ты клонишь?
— А Дамблдор – сын чистокровного колдуна и магглорожденной ведьмы?
— Драко, к чему ты клонишь?
Драко долго собирался с духом. Но, в конце концов, решился высказать вслух свои опасения:
— Многие чистокровные, которых я знаю, слегка… помешанные. А тот, кто не помешанный, не особо силён в магии. Ты помнишь Кребба и Гойла? А Паркинсон? В лагере был Лонгботтом… Так он шарахался от каждой тени. Я не знаком сильно с тётей Беллактрис, но то, что о ней говорят… Я уже её боюсь. Да даже дядя Сириус, он, конечно, не тётя Белла, но тоже не совсем нормальный. И мне… Мне страшно, что мои дети будут либо тупыми, либо сумасшедшими. И я не знаю, что делать, Гарри.
— Это похвально, но не рано ли ты начал задумываться о детях?
Драко вскинул голову, прожигая взглядом Поттера:
— В нашей семье очень серьёзно относятся к рождению детей, Поттер! Дети – наше будущее, то, ради чего стоит жить, — сейчас Драко явно цитировал своего отца.
— Не кипятись, — поморщился Поттер. – Рождение детей зависит не только от крови. Может, родители Кребба и Гойла были пьяные, когда… ну, когда…
— Когда делали детей? – усмехнулся Драко. – Поттер, мне уже десять лет, я в курсе, что младенцев не на грядках находят, и не Мерлин совиной почтой присылает.
— Знаешь, Драко, я тебе буду объяснять это очень долго. Давай попросим Северуса устроить ещё одну экскурсию. У магглов есть такая наука – генетика. Там тебе всё подробно объяснят: почему нельзя пить, зачем нужно вылечить зубы, что есть, как спортом заниматься…
— Совсем не пить? – Драко вцепился в кружку чая.
— Да нет, — отмахнулся Гарри, — спиртное нельзя пить: вино, ликёры, виски, джин, пиво…

Экскурсия произвела на Драко Малфоя неизгладимые впечатления. И если от уничтожения погреба в Малфой-мэноре, его как-то смогли уговорить, то распитие спиртных напитков в присутствии сына Нарциссе и Люциусу пришлось прекратить. Стоило Драко увидеть, как родители подносят к губам бокал, у мальчика начиналась истерика. Мистер и миссис Малфой как-то решили посидеть вечером с бутылкой вина в компании Сириуса, Северуса и Вальбурги, уверенные, что дети уже легли спать. Что понадобилось Драко ночью в гостиной, он и сам не помнил, но тот ‘‘концерт’‘, который ребёнок закатил, увидев, что родители пьют вино, Люциус и Нарцисса не могли изгнать из памяти ещё полгода.
— Мама, нет, мама, ты же умрёшь! – фигура в пижаме выбила у Нарциссы из рук хрустальный фужер. Вино растёклось по новой мантии. – Мама, не пей, мама, это яд!
По дороге был опрокинут столик с бутылкой. Драко Малфой вцепился в мать, ревя, как белуга.
Миссис Малфой пришлось самой уложить сына в постель и сидеть с ним ещё часа два, после того, как она пообещала, что не будет больше пить вино. Как переполошились взрослые, услышав о яде в бутылке, и говорить нечего. Северус достал из кармана безоар, Сириус выплюнул вино прямо на роскошный ковер, Вальбурга схватилась за палочку, Люциус бросился к жене и сыну:
— Этого не может быть. Я проверял бутылку.
Всё разъяснилось только через полчаса. После того, как вызвали домовых эльфов, после того, как каждому взрослому запихали в горло по безоаровому камню, а Северус отправился в лабораторию. Люциус не знал, смеяться ему или плакать, когда собственный сын заявил: ‘‘Алкоголь в любом количестве – это яд!’‘
— Что за глупые мысли? Почему я должна умереть?!
— Мы были на экскурсии, и нам показывали, что бывает с теми, кто пьёт.
— Драко, от одного бокала вина ничего не случится… — попробовала она успокоить сына.
Но успокоившийся было ребёнок резко сел в постели:
— Я всё знаю! Это уже начало. Все так говорят: вначале один бокал, потом по праздникам, потом за встречу… А сегодня даже не праздник… — ахнул он и начал реветь снова. – Мама, вы уже спиваетесь!
Нарцисса Малфой уже прокляла и Северуса с его экскурсией, и мужа с Сириусом, решивших распить бутылку коллекционного вина ‘‘за встречу’‘, и сына, гуляющего ночью по дому.
Она вышла из спальни только под утро, благодаря Мерлина, что её мальчик пока не знает о Нерушимых Обетах.

Январь 1990 год, Лондон, площадь Гриммо, 12.
Женился Сириус в 1990 году. На свадьбе Блэка присутствовало чуть ли не всё магическое сообщество. Министр Магии Корнелиус Фадж лично поздравил молодожёнов. Гарри вобразе очередной симпатичной женщины стоял в углу и любовался делом своих рук. Церемония только что закончилась, началось собственно празднество: появились столы, домовые эльфы с подносами, заиграла музыка. К Гарри подошёл Северус:
— Поттер, вас очень легко узнать по выражению лица, такого… одухотворённого вида нет здесь ни у кого.
Гарри сейчас был шатенкой среднего роста с карими глазами, а его мантия была… Да, мантии Поттер подбирал что надо, с этим давно согласились и Северус, и Сириус, и даже Люциус, хотя последний утверждал, что тут угадывается влияние его жены.
— Профессор, я не виноват, что та девочка с прошлогоднего выпуска Райвенкло решила вас пригласить на танец, — в который раз вздохнул Поттер. — Когда же вы привыкнете к женскому вниманию?!
— Вы называете это… женским вниманием? – приподнял бровь Снейп. – По-моему, больше подходит ‘‘аппетит пираний’‘.
Шатенка стрельнула глазами в профессора:
— Сэр, зачем же так грубо. Разве это не естественно? Вы совершеннолетний мужчина в самом расцвете сил, далеко не страшный, как бы ни старались себя изуродовать. Добрый, — Поттер дождался, когда Снейп сделает глоток, чтобы сказать последнее слово и с удовольствием наблюдал за откашливающимся зельеваром, — умный, талантливый, сильный маг… У вас хороший рост, осанка. И спорт уже давно оказывает на вас своё благотворное влияние. Не удивительно, что многие леди хотят прибрать вас к рукам.
— Поттер, вы с ума сошли?! – выдал Снейп, когда откашлялся. – Я никогда не был красавцем. Да меня все ненавидят… Да ни одна женщина…
— Почему? – Лицо шатенки выражало лёгкое недоумение. – Будь я женщиной от рождения, я бы изукрасил вас шрамами, а то и вообще держал взаперти в подвалах.
Глаза у декана полезли на лоб, когда Гарри пояснил:
— Чтоб не увел никто. Вы странный человек, профессор. В большинстве случаев умны, точны, даже расчетливы, но когда дело касается вас самого, проявляете преступную недальновидность. Кто вам сказал, что вы некрасивы? Да мужчина должен быть немного симпатичней обезьяны. И, кстати, для мужчин главное не красота.
— Поттер, я не богат…
— Профессор… Вы давно проверяли свой сейф в «Гринготтсе»? После стольких запатентованных зелий. Да и с чего вы взяли, что женщинам нужны от мужчин только деньги? Нет, они, конечно, нужны, и уж точно никогда не бывают лишними, но это далеко не главное.
— А что главное? – Снейпу стало так интересно, что он забыл съязвить.
— Мозги, конечно, — шатенка пожала плечами, колыхнув бюстом пятого размера. – Если нет мозгов, ни богатство, ни красота не спасут. Вспомните мать Блейза Забини…
Снейп молчал, обдумывая услышанное. Гости танцевали, шутили, смеялись. Только вот на сей раз не Северус колючими взглядами отпугивал гостей, а Гарри. Получалось очень даже неплохо – рискнувшая было приблизиться волшебница, сделала вид, что увидела кого-то в толпе гостей.
— То есть, получается ваш отец умнее меня?
Глаза дамы готовы были выкатиться из орбит. Справиться с изумлением удалось спустя некоторое время.
— С чего вы взяли?! Джеймс Поттер умнее Северуса Снейпа… — она засмеялась. – Новый анекдот. Так и быть, сэр, я никому не выдам ваше авторство.