Рон и Гермиона

Глава 2

Название: Месть
Оригинальное название: Revenge
Автор: lavenderbrown (necdiva@yahoo.com)
Ссылка на оригинал: http://checkmated.com/story.php?story=5740
Переводчик 1: Renshi Lucifer (fear_and_bliss@yahoo.com)
Переводчик 2: Fidelia (Fidelia2@yandex.ru)
Бета: Nadalz
Разрешение на перевод: не дождалась
Категория: гет
Пейринг: Рон/Лаванда, Гермиона/МакЛагген, намек на Рон/Гермиона
Рейтинг: PG-13
Жанр: romance/angst
Саммари: Он начал это. И теперь уже поздно поворачивать назад. Второй фанфик из гудшипперской серии Ron&Hermione Missing Moments.
Дисклеймер: наш только перевод.

Месть

Гермиона судорожно хватала ртом воздух, безуспешно пытаясь успокоиться. Она ненавидела Рона всеми фибрами души, каждая клеточка ее тела сочилась ненавистью к этому ужасному, жестокому, невыносимому мальчишке, который только и делал, что причинял ей боль… И не было на свете такого количества канареек, магических или обыкновенных, которые способны были причинить ему ту боль, которую он причинял ей каждый день.
– Здесь есть кто-нибудь?
Знакомый мечтательный голос отразился эхом от стен женской уборной. Гермиона поспешно смахнула слезы и с трудом сдержала рыдания. В ванную зашла Луна.
– О, Гермиона, привет, – произнесла девушка.
– Привет, Луна, – Гермиона заставила себя улыбнуться. – Как дела?
– У меня все хорошо, – ответила та. – А вот у тебя нет. Ты плакала.
Гермиона открыла было рот, чтобы возразить. Луна порой бывала слишком… честной. И это ужасно раздражало. Так же, как и слезы, с новой силой брызнувшие из глаз Гермионы.
– О-о-о, – простонала она, вновь начиная всхлипывать.
Гермиона расплакалась еще сильнее, когда Луна обняла ее за плечи и начала дружески похлопывать по спине.
– Я знаю, – сочувственно произнесла Луна, отстранившись от девушки и протягивая ей очень старый, но чистый носовой платок. – Ты расстроилась из-за Руфуса Скримджера, правда? Я понимаю тебя. Это действительно ужасно.
–Ч-что? – переспросила Гермиона, промокнув глаза платком. – Из-за Руфуса Скримджера?
– Да, – очень серьезно ответила Луна. – Я сама почти плакала, когда отец сказал мне, что Руфус Скримджер – вампир. Будто бы недостаточно того, что Сама-Знаешь-Кто терроризирует…
Гермиона рассмеялась. Она просто не смогла сдержаться и громко расхохоталась. Луна была, пожалуй, наиболее странным человеком из всех, кого Гермиона когда-либо встречала, но порою эта странность была именно тем, что требовалось в данный момент.
– Это совсем не смешно, – строго заметила Луна.
– Извини, – Гермиона вновь вытерла глаза. – Ты права. Конечно, это не смешно. Просто… это не то, из-за чего я плакала.
– Что ж, тогда это, должно быть, из-за мальчика. Никто не плачет так сильно из-за чего-то ещё другого.
Глаза Гермионы вновь наполнились слезами, и она всхлипнула.
– Это из-за Рона, – выпалила она, не до конца понимая, почему рассказывает Луне все это, но довольная, что может поведать об этом хоть кому-нибудь. Тем более что Луна, какой бы странной и не от мира сего она ни была, понимала ее.
– Рональда Уизли? – уточнила Луна. – Тогда я понимаю, почему ты плачешь. Он, конечно, забавный, но вполне мог дать тебе повод расплакаться.
– Он и дал, – всхлипнула Гермиона.
– И что же он сделал?
– Мы поссорились, – расстроено объяснила Гермиона. – Это было даже хуже, чем просто ссора – он не разговаривает со мной, ведет себя ужасно, а я ненавижу его… – она снова несколько раз всхлипнула.
– Я не думаю, что ты ненавидишь его, раз ты так плачешь, – рассудительно заметила Луна, и Гермиона резко посмотрела на нее. Взгляд Луны был проницательным и сочувственным, почему-то немного расфокусированным. Гермиона прикусила губу, и еще несколько слезинок выкатились из глаз.
– Да, – согласилась она. – Я не ненавижу его.
Девушка отстранилась от приятельницы и произнесла:
– Мне надо идти… спасибо, Луна.
Гермиона встретила Гарри по пути назад – тот передал ей вещи, которые она оставила в кабинете Трансфигурации. Девушка смутно помнила, как поблагодарила его и убежала, желая побыть в одиночестве. Луна была приятным человеком, но Гермионе нужно было оказаться в библиотеке, почувствовать запах старинных книг, услышать шелест переворачиваемых страниц… Библиотека всегда успокаивала ее. Ей нужно было…
…не видеть хихикающих Рона и Лаванду – хихикающего Рона – вламывающихся в очередной пустой класс. Сердце Гермионы на секунду замерло, словно замерзло на мгновение, и тонкая красная пелена повисла перед глазами. Вопреки здравому смыслу Гермиона направилась прямо к закрывшейся за спиной Рона двери.
В комнате было достаточно светло, и большое окно в двери позволило Гермионе различить силуэты двух обнимающихся и тискающих друг друга одноклассников.
Гермиона закрыла глаза и медленно выдохнула через нос. Она не будет плакать. Она не будет. Она будет… она будет…
И тут она услышала голоса – высокомерный, растягивающий слова, напомнивший ей голос Малфоя, хотя это был и не он, и еще один – знакомый, напыщенный. Гермиона вновь повернулась, на этот раз на звук, и увидела Захарию Смита, погруженного в дискуссию с Эрни МакМилланом. Последний заметил ее, и девушка, собираясь поздороваться с Эрни, поспешно отошла от двери класса, где Рон и Лаванда, несомненно, занимались всяким развратом.
– Привет, Гермиона, – произнес Эрни. – М-м-м, ты в порядке? – добавил он, вспомнив ее поспешный уход с трансфигурации.
– Все замечательно, – прохладно ответила девушка и повернулась к Захарии. – Здравствуй, Захария, – дружелюбно поздоровалась она.
– Привет, Гермиона, – улыбнулся Смит. Его улыбка была не дружеской, но довольно заинтересованной. Девушка заметила, как взгляд молодого человека скользнул по ней…
Вот ну честное слово, а! Парни! Им-то кажется, что они исподтишка пялятся на женщин, а на самом же деле это просто бросается в глаза!
И тут ее осенило. Гермиона поняла, как ей поступить.
Месть. Она хотела отомстить. Не это ли послужило причиной того, что она напустила на Рона канареек?
Но кому причинят боль канарейки? Да, они клюются и царапаются, но не оставляют шрамов в душе. Они не ранят так, как Рон того заслуживает. Они не могут унизить.
– …идешь на вечеринку Слагхорна? – спрашивал тем временем Эрни.
– Что? О, да, – Гермиона улыбнулась Смиту.
Стоит ли ей пригласить его? Нет, не перед Эрни, это будет слишком грубо. Но ведь Гермиона всегда сможет пригласить Смита за обедом, разве нет? Да, это подойдет, как раз за обедом будет просто замечательно. А если она еще и сможет сделать это в присутствии Рона…
– …пойти, – бубнил Эрни. – Мы собираемся позаниматься в библиотеке. В основном, там будут только хаффлпаффцы, но если ты решишь присоединиться к нам…
– О, нет, спасибо, – Гермиона снова улыбнулась, на сей раз более приторно. – Мне нужно закончить пару дел, а мои вещи остались в кабинете, куда я сейчас и шла. До встречи, Эрни, Захария.
Эрни и Смит оба кивнули и продолжили свой путь, Смит оглянулся и бросил на нее странный взгляд.
Гермиона повернулась в противоположную сторону, старательно избегая смотреть в дверное окно занятой-Роном-и-Лавандой комнаты, и зашагала наверх, к общей гостиной Гриффиндора. Да, Смит – это хороший выбор. Если она пригласит его на глазах Рона, тот взбесится. Осталось только заставить Смита остановиться возле гриффиндорского стола…
– Ой!
Она наткнулась на что-то огромное, когда свернула в коридор, ведущий к портрету Полной Дамы. Что-то большое повернулось и оказалось Кормаком МакЛаггеном.
– Привет, Гермиона, – лукаво усмехнулся Кормак. – Собираешься на вечеринку Слагхорна?
Девушка уставилась на него, и новая, гораздо более авантюрная идея пришла ей в голову.
– Кормак, а ты не хочешь пойти со мной на вечеринку? – спросила она.
МакЛагген выглядел удивленным, но быстро опомнился и сделал вид, будто он вовсе в этом не заинтересован.
– Ты серьезно? – спросил он обыденным тоном.
– Да, серьезно, – ответила Гермиона, зачем-то тряхнув головой и добавив с придыханием: – Мне кажется, будет весьма забавно, если мы составим пару.
МакЛагген вновь плутовато усмехнулся, и Гермиона отметила, что его улыбка чем-то очень похожа на улыбку Гилдероя Локхарта. И это, разумеется, было не очень хорошо. Девушка задумалась, полностью ли она отдает себе отчет в том, во что ввязалась.
– С удовольствием, – ответил МакЛагген странно севшим голосом, внезапно поднял руку и провел пальцами по руке Гермионы. Девушка вздрогнула от этого прикосновения – она не была уверена, показалось ли ей оно приятным или нет.
– Т-тогда хорошо, – сказала она. – Встретимся в восемь в гостиной.
– Буду ждать, – кивнул МакЛагген и с важным видом удалился.
Гермиона смотрела ему вслед – она сомневалась в правильности своего решения, но затем до её слуха донесся знакомый визгливый смешок Лаванды, и она повернулась к Полной Даме.
– Dilligrout, – поспешно сказала она, и портрет отъехал в сторону, открывая проход.
Гермиона быстренько пробежала через гостиную, чтобы ее не заметили соседка по комнате и рыжеволосый молодой человек, которого та обнимала.

***

Гермиона сидела за ужином в одиночестве. Она так и не прикоснулась к бифштексу, хотя знала, что ей понадобятся силы, чтобы пережить сегодняшнюю ночь…
Девушка устало закрыла глаза. Чем она думала, когда приглашала МакЛаггена на свидание? Он не привлекал ее даже как друг. И что, если он все неправильно понял? Кормак был настолько большим, что мог поднять ее как пушинку, затащить под омелу и не просто поцеловать, а проглотить целиком, если захочет…
Гермиона почувствовала на себе чей-то взгляд и скосила глаза влево. Она знала, что Рон смотрел на нее. Когда их взгляды встретились, он отвел глаза, а девушка отметила, что кончики его ушей покраснели. Гермиона снова взялась за бифштекс, с трудом сдерживаясь, чтобы не расплакаться. Почему все это происходит? Почему?
Она вновь взглянула на Рона – тот разговаривал с Гарри. Уизли выглядел раздраженным, как если бы был в чем-то не прав, но гордость не позволяла ему признать это. Или же Гермиона просто выдавала желаемое за действительное? В любом случае, она чувствовала себя несчастной, да и Рон наверняка тоже несчастен. Девушке показалось, что его взгляд был грустным… Гермиона вздохнула. Может быть, ей стоит прекратить это сумасшествие? Может быть, ей стоит отозвать Рона в сторонку и поговорить начистоту, прояснить ситуацию…
Она вновь повернулась, собираясь подойти к Рону, когда увидела, что Лаванда плюхнулась рядом с Уизли и накинулась на него, как глупый спаниель на «Чаппи». Гермиона нахмурилась, ярость вновь наполнила душу. Что ж, идея о примирении явно неудачная. Рон слишком увлечен этой дешевкой-Лавандой, чтобы дать Гермионе шанс объясниться.
– …все-таки остаешься в Хогвартсе? Я слышал, ваши родители хотели вас забрать, – говорил Гарри, обращаясь к Парвати.
Гермиона заставила себя отвлечься от созерцания пламенных объятий Рона и Лаванды и прислушаться к разговору Гарри и Парвати.
– …история с Кэти жутко их напугала, но с тех пор ничего такого страшного не происходило… Ой, привет, Гермиона!
Гермиона проглотила усмешку. Приветствие Парвати было полно фальшивого энтузиазма, какой бывает, когда чувствуешь свою вину перед кем-то. Но Гермиона решила не заострять на этом внимание – у нее были дела поважнее.
– Привет, Парвати! – просияла она, притворившись, что не замечает обнимающихся по соседству Рона и Лаванду. – Ты пойдешь сегодня на вечер к Слагхорну?
Со стороны Рона и его глупенькой шлюшки доносилось страстное чавканье.
– Никто меня не пригласил, – печально ответила Парвати. – А мне так хотелось пойти. Там, наверное, будет просто замечательно… Ты ведь идешь, да?
Лаванда по-девчачьи тоненько хихикнула, напоминая Амбридж, и Гермиона решила углубиться в предмет обсуждения.
– Да, я договорилась встретиться с Кормаком в восемь, и мы с ним…
В яблочко. Раздался такой звук, какой бывает, когда из засорившейся раковины вантузом вытягивают мусор, и Гермиона скорее почувствовала, чем увидела, как Рон уставился на нее. Она просто сияла, притворяясь, что ничего не заметила и не услышала, невозмутимо продолжив:
– …мы с ним пойдем на вечеринку вместе.
– Кормак? – переспросила Парвати. – Это который Кормак МакЛагген?
– Ну да, – сладким голоском пропела Гермиона, погружаясь в болото все глубже и глубже. – Который чуть было не стал вратарем команды Гриффиндора.
– Так ты теперь с ним встречаешься? – спросила Парвати с жадным интересом.
Копай глубже. Еще чуть-чуть. Ты почти достала его…
– Ну да, а разве ты не знала? – спросила Гермиона и как можно более глупо, по-девчачьи, хихикнула. Так, как это всегда делали Лаванда и Парвати.
– Нет, – ответила Парвати, страшно оживившись при таком волнующем известии, о котором можно будет разнести шикарную сплетню. Гермиона все еще чувствовала взгляд Рона и краем глаза заметила, что Гарри тоже недоуменно смотрит на нее. – Смотри-ка, ты у нас любишь игроков в квиддич! Сначала Крам, теперь МакЛагген…
Гермиона была готова расцеловать Парвати за то, что та вспомнила о Краме.
Почти достала…
Гермиона вышла на охоту.
– Я люблю хороших игроков в квиддич, – она позволила себе искоса глянуть на Рона, чьи глаза сказали ей все, что она хотела знать.
Да!
Гермиона почувствовала прилив дикой радости, она готова была смеяться, торжествуя, но решила добавить еще чуть-чуть, лучезарно улыбнувшись Парвати.
– Ну, пока! Мне нужно нарядиться к празднику… – прощебетала она и покинула Большой зал, оставив Парвати и Лаванду оживленно перешептываться; Гарри недоуменно смотреть ей вслед, а что касается Рона… она даже не взглянула на Рона…
…пока не оказалась у самой двери в коридор. Тогда Гермиона оглянулась, желая увидеть его лицо, желая, чтобы он посмотрел на нее – сердито или виновато, да хоть как-нибудь. Но то, что увидела девушка, уничтожило всю ту радость, которую она испытывала всего мгновение назад.
Рон смотрел в свою тарелку с видом ребенка, только что потерявшего родителей.
Гермиона почувствовала угрызения совести, но тут же избавилась от них. Не ее вина, что это произошло. Он первый начал. Если бы Уизли не вел себя как полная скотина по отношению к ней, если бы он не смотрел на нее, как на грязь под ногтями, если бы не завязал эту дурацкую интрижку… после того, как она пригласила его на вечеринку, после того, как они… Рон должен был знать… Она рискнула, а он вознаградил ее за все хорошее пощечиной в виде романчика с Лавандой Браун.
Рон медленно поднялся из-за стола, его лицо по-прежнему ничего не выражало, в глазах затаилась боль. Гермиона тряхнула головой и, постаравшись настроиться, поспешила к башне Гриффиндора, уверяя себя всю дорогу в том, что она всего лишь заставила Рона проглотить вполне заслуженную им горькую пилюлю, отплатив ему той же монетой.