Кто-нибудь обязательно придёт

Глава восьмая. Начало. 1991/1992
Гарри разорвал конверт, надписанный зелеными чернилами, пробежал глазами текст письма и, фыркнув, бросил его в мусорную корзину.
— Что это было? — нахмурился дядя Вернон.
— Чей-то дурацкий розыгрыш — типа, блядь, меня приглашают учиться в школе волшебников… Идиоты!
— Не смей материться, сколько раз тебе повторять! — рявкнул Дурсль.
— Да пошёл ты… — лениво ответил племянник и плюнул в тарелку Дадли.
— Мама! — обиженно взвыл тот, но Петуния не обратила на него внимания — широко раскрытыми глазами она смотрела на то мужа, то на мусорную корзину, в которой валялось выброшенное письмо.
— Тебе худеть надо, — заржал Гарри.
— Вон из-за стола! — заорал дядя Вернон.
— Вернон! — прошептала Петуния. Она вытащила конверт и дрожащими руками развернула пергамент. — Вернон, они берут его!
***
— Вы придурки! — орал Гарри часом позже. — За идиота меня принимаете? Нет никаких волшебников и волшебных школ! Избавиться от меня решили, гады? В психушку хотите запихнуть? Не выйдет! Никуда я не поеду! — он бросился в чулан и закрыл дверь на швабру.
Петуния беспомощно посмотрела на мужа:
— Что же нам делать, Вернон?
Тот пожал плечами.
— Наверно, они пришлют кого-нибудь, чтобы объяснить ему. Ты говорила, к твоей сестре кто-то приезжал.
***
Появление Хагрида Гарри воспринял на удивление спокойно. Вежливо поздоровался, спросил, есть ли у того с собой документы, а выяснив, что нет, любезно предложил чаю. Потом он внимательно слушал рассказы Хагрида о Хогвартсе и о волшебном мире, о настоящей судьбе своих родителей. Узнав, что сам Хагрид колдовать не умеет, Гарри улыбнулся и, вежливо извинившись, отлучился в туалет.
— Почему же вы ему ничего не рассказали? — возмущенно спросил Хагрид, когда за Гарри закрылась дверь.
— Мы боялись, что вы его не возьмете, — тихо ответила Петуния.
— Как это не возьмём?!!! Гарри принадлежит нашему миру!
— Да хранит господь ваш мир, — насмешливо сказал Дурсль.
Вернулся Гарри, снова уселся на табурет и принялся расспрашивать Хагрида о предметах, которые преподают в Хогвартсе, а когда за окном завыли полицейские сирены, мерзко ухмыльнулся:
— Теперь можешь им все это повторить. Или ты думаешь, я не понял, что ты — санитар из психушки?
Стервец заявил полицейским, что его собираются похитить, и поскольку у лесничего при себе действительно не имелось документов и внятных объяснений своего присутствия в доме на Тисовой улице, его забрали в магловский полицейский участок, откуда спустя сутки его вытащил Дамблдор. Он же поехал к Дурслям — объясняться с Гарри. Неизвестно, что в конце концов сработало — умение Дамблдора убеждать или угроза дяди Вернона отправить Гарри в школу для трудных подростков, но Поттер согласился-таки поехать в Хогвартс — на радость Дурслям и на горе нам всем.
***
— Слизерин! — выкрикнула, наконец шляпа, и Снейп, не поверив собственным ушам, в растерянности смотрел, как худенький черноволосый мальчик усаживается за стол его факультета.
***
— А че это за носатый урод в чёрном?
— Это наш декан — Снейп, — усмехнулся Драко, — его все боятся.
— С хуя ли? Он педик что ли?
— Кто? — не понял Драко.
— Педофил. Заднеприводный. Гомик.
Драко продолжал с недоумением таращиться на него и Поттер, вздохнув, наклонился и шёпотом объяснил.
— Че, правда??? — не поверил Малфой. — А разве такое бывает?!
— О, господи, — вздохнул Поттер, — куда я попал, а? Детский сад какой-то.
— В волшебный мир, — обиженно буркнул Драко.
— Очень волшебный, бля, — фыркнул Гарри. — Ни бухла, ни дури… Хавчика и то нормального не было в дороге. Ладно хоть сигареты с собой были, а то бы подох со скуки.
Драко содрогнулся, вспомнив вкус магловских сигарет, которыми Поттер угостил его в поезде. Они познакомились в тамбуре, куда Гарри сбежал от «рыжего нытика» и «длиннозубой зануды». Там, в тамбуре, они и проболтались до конца пути в компании Крэбба и Гойла. Поттер курил, травил похабные анекдоты, и, ленясь ходить в туалет, отправлял естественные потребности прямо в открытую дверь тамбура под ржание новых друзей. Весело было, в общем.
***
Снейп просматривал список студентов-первокурсников.
— О, да, Гарри Поттер. Наша новая знаменитость.
— Вам дать автограф, профессор? — язвительно усмехнулся Гарри.
Снейп замер и смерил наглого первогодка уничтожающим взглядом:
— Вы полагаете, Поттер, это доставит мне удовольствие? — ледяным тоном, от которого у студентов побежали мурашки по спинам, осведомился он.
— За удовольствием — это не ко мне, профессор, — все также развязно ухмыляясь ответил Поттер. — Я — натурал.
Снейп сначала не понял, а потом опять не поверил своим ушам — ему не показалось?!!! Судя по тому, как покраснели и опустили глаза несколько магглорожденных гриффиндорцев, суть высказывания он уловил правильно. К счастью, большинство детей грязный намёк не поняли.
Он секунды две помолчал, а затем ухватился как за спасательную соломинку — свою пафосную речь, которую всегда произносил перед первокурсниками на первом уроке. Впоследствии он уже стал умнее и по возможности не цеплял Поттера, но тогда он был ещё наивен, и решил проучить мальчишку. Закончив свою блистательную речь об искусстве зельеварения, он внезапно обратился к нему с вопросом:
— Поттер, скажите нам, что получится, если я смешаю измельчённый корень асфоделя с настойкой полыни?
— Херь какая-нибудь…волшебная естессно, — беспечно ответил Поттер, выковыривая из носа козявку и щелчком отправляя ее в сторону преподавательского стола. Слизеринцы тихонько захихикали, в глазах гриффиндорцев застыл ужас.
— Минус десять очков… — тут Снейп слегка запнулся, — Слизерину.
Поттер никак не отреагировал.
— Давайте попробуем ещё раз, Поттер, — инстинкт самосохранения в тот день начисто отказал Снейпу, — если я попрошу вас принести мне безоаровый камень, где вы будете его искать?
— В жопе у овцы… А, нет! В жопе у козы… А, не, не в жопе, где-то еще…бля, ну я не помню…
Слизеринцы уже сползали под парты, давясь смехом…
— Поттер! — Снейпа затопило волной лютой ярости. — Ещё минус двадцать очков Слизерину!
Улыбки медленно увяли на лицах слизеринцев, зато начали расцветать на физиономиях гриффиндорцев.
— Гарри, хорош! — прошипел Драко, пиная его ногой под столом.
— А если вы ещё раз позволите себе нецензурные выражения на моих занятиях, я поставлю вопрос о вашем отчислении из Хогвартса!
— Ладно, — неожиданно покладисто согласился Гарри, — не буду больше материться…на ваших занятиях.
— Продолжим, — ледяным тоном продолжал рыть себе яму Снейп, — Поттер, в чем разница между волчьей отравой и клобуком монаха?
— А хуй его… ой, в смысле, я не знаю. А вон то лохматое чучело с Гриффиндора, по-моему, знает. Чучело — не матерное слово! — быстро добавил он.
Гермиона вспыхнула и опустила руку.
— Мисс Грейнджер, в отличие от вас, Поттер, по-видимому заглядывала в учебники!
— А что ей ещё делать, этой уродине? На свидание её разве что бобры позовут, да и то с корыстной целью.
Пэнси Паркинсон упала на парту, закрыв лицо руками, её плечи вздрагивали от беззвучного смеха. Гермиона вскочила и, опрокинув котелок, выбежала из класса.
— Наказание, Поттер, — ровным голосом произнёс Снейп.
***
— Альбус, он чудовище!
— Давайте не будем торопиться с выводами, прошу вас. Гарри вырос без родителей, эти маглы, по-моему, не очень его любили. Мне даже показалось, они были рады избавиться от него.
— Я их вполне понимаю.
— Нам нужно проявить терпение и найти подход к мальчику. Я уверен, со временем все наладится.
Снейп тяжело вздохнул.
***
За первую неделю пребывания в Хогвартсе Гарри набрал минус сто пятьдесят очков для Слизерина и получил наказания почти от всех преподавателей.
Заседание внеочередного педсовета состоялось в конце месяца и было полностью посвящено Гарри Поттеру.
Из протокола педсовета:
Профессор Флитвик: он хотел узнать заклинание, которое превращает воду в виски или хотя бы в вино. Говорил, что «один из ваших такое делал две тысячи лет назад». Узнав, что формула заклинания утрачена, бедный мальчик так расстроился, что стал громко употреблять незнакомые мне слова и выражения.
Профессор Стебль: настойчиво выспрашивал о каких-то галлюциногенных грибах и узнав, что волшебники таких грибов не выращивают, заявил, что гербология — это, извините, коллеги, полная херня.
Флитвик (оживленно): вот, вот, одно из этих слов! А что оно означает, коллеги?
Профессор Дамблдор: это означает — полная ерунда.
Флитвик (радостно): я так и думал! А что означает слово (порывшись в карманах и доставая обрывок пергамента) вот, если я правильно записал «пи-лять»?
В учительской послышалось хихиканье.
Дамблдор: Филиус, зайдите ко мне вечером, попьём чайку, я вам все объясню про это слово и про все прочие.
Профессор Стебль: при помощи Грегори Гойла засунул Захарию Смита в мешок с навозом, предварительно заткнув ему рот кляпом, так что тот едва не задохнулся. На вопрос зачем ответил, извините, коллеги, «пиздит много, сволочь».
Флитвик (снова оживляясь): вот-вот, ещё одно из этих слов. А что это оз…
Дамблдор (перебивая): Филиус, мы же договорились…
Мадам Хуч: вдвоём с Малфоем спровоцировали Рона Уизли на несанкционированный полёт на метле. Эти двое перекидывали друг другу напоминалку Долгопупса, а Уизли пытался её поймать. В результате упал с метлы и сломал позвоночник. Кстати, Северус, Гарри изумительно держится на метле! Из него вышел бы неплохой ловец!
Профессор Снейп (холодно): только через мой труп.
Профессор Синистра: засыпает на уроках, а если разбудить — начинает кричать что-то о нарушении прав ребёнка на нормальный ночной сон.
Профессор Бинс: скатал шарики из пергамента и бросал сквозь меня.
Профессор Квиррелл: подговорил близнецов Уизли использовать заклинание «акцио, тюрбан», в результате чего я был вынужден спасаться бегством, прикрывая голову, так как страдаю редким кожным заболеванием, которым заразился в путешествии по Албании.
Профессор Макгонагалл (пожав плечами): вел себя нормально на всех занятиях.
Дамблдор: интересно, почему?
Макгонагалл: может быть, ему нравится трансфигурация?
Снейп: нет, не поэтому. Я у него спрашивал, почему — он ответил «эта старая карга реально может убить.» Вы внушили ему уважение, Минерва, я вам завидую.
Макгонагалл: Альбус, вы уверены, что во время нападения того-кого-нельзя-называть у мальчика не был повреждён мозг?
Снейп: хороший вопрос!
Аргус Филч: Гарри — хороший мальчик!
Несколько минут в учительской царило изумленное молчание. Педагоги пристально разглядывали завхоза, пытаясь понять, не повредился ли тот в уме. Филч, красный как рак, смотрел на носки своих облезлых ботинок.
Дамблдор (поворачиваясь к Снейпу): а это вы можете объяснить?
Макгонагалл: я могу. Я видела, как Гарри кормит миссис Норрис какими-то коричневыми звёздочками.
Дамблдор: Филч?!
Филч: это специальный магловский корм для кошек. Миссис Норрис очень понравился. Она ведь до этого только хогвартских мышей ела.
Дамблдор: и поэтому Гарри — хороший мальчик?
Филч (пылко): он любит кошек! И миссис Норрис его полюбила! Человек, которого любят кошки, не может быть плохим!
Дамблдор (задумчиво): какая поразительная предусмотрительность!
Снейп (закатывая глаза в изнеможении): храни нас всех Господь!
Дамблдор: ну что ж, коллеги, я вас услышал. По-видимому, мальчику, выросшему среди маглов трудно сразу адаптироваться к новому для себя миру. Он переживает огромный стресс, он не чувствует ничьей поддержки. Давайте проявим терпение и лояльность. Я сам поговорю с мальчиком, и я уверен, мы исправим ситуацию в ближайшее время.
Снейп (вкрадчиво): а может быть мы его все-таки исключим?
Дамблдор: нет, Северус, вы же прекрасно знаете, что это невозможно. Он нуждается в нашей защите.
Снейп: а нас кто-нибудь защитит от него?
В учительской опять послышалось хихиканье.
Дамблдор: мы должны научить его правильно воспринимать волшебные искусства.
Снейп: Поттер с волшебной палочкой — это обезьяна с гранатой!
Флитвик: а что такое граната?..а, да, мы же договорились.
Дамблдор: педсовет окончен!
***
Трудно сказать, что всё-таки подействовало на Гарри — влияние Дамблдора, или приватный разговор со старостами Слизерина (после которого он несколько дней слегка прихрамывал), или он всё-таки устал отбывать многочисленные наказания, но в последующие несколько месяцев его поведение все же стало более менее сносным.
Все испортил Дамблдор: он не придумал ничего лучше, кроме как подарить юному разгильдяю на рождество мантию-невидимку. Неизвестно, на что рассчитывал директор, но Поттер решил, что данную вещицу лучше всего использовать для коммерческих целей.
Прежде всего, он начал по вечерам и уик-эндам в компании Крэбба, либо Гойла, укрывшись мантией, выбираться в Хогсмид. Там, найдя какого-нибудь сомнительного забулдыгу, коих во множестве всегда можно было встретить в «Башке борова», он уговаривал их за небольшую мзду закупить им огневиски, которое они тащили в замок в таком количестве, сколько могли унести. Вскоре весёлое громкое пение и заблеванные каминные коврики стали повседневной нормой жизни всех четырёх факультетов, а в кармане Поттера и его приятелей весело зазвенели галеоны.
Потом Драко попросил отца прислать ему фотоаппарат, и однажды, несколько красивых слизеринок проснувшись утром в своих постелях, обнаружили, что их ночные сорочки были аккуратно кем-то разрезаны. Фотографии обнаженных девушек этот поганец продавал по десять сиклей за штуку, и пользовались они, надо сказать большим спросом, даже у младшекурсников.
Но в конце концов коммерческие предприятия Поттера потерпели крах: сначала Перси Уизли, переживавший из-за падения успеваемости старшекурсников Гриффиндора, наконец понял, откуда они берут спиртное, и настучал Макгонагалл. Потом Флинт, обнаруживший фотографию своей обнажённой невесты в руках ржущих сокурсников, не стал никому стучать, а просто превратил лицо Поттера в окровавленный кусок мяса.
Флинта Снейп наказывать не стал.
Дамблдор забрал у Гарри мантию и снял двести очков со Слизерина, похоронив надежды факультета на победу в ежегодном соревновании. Родители опозоренных девочек, все — представители гордых древних чистокровных родов, требовали исключения виновных. Погасить скандал удалось только Люциусу Малфою, который выплатил астрономические суммы семьям пострадавших, так что сволочь Поттер и Малфой-младший отделались наказанием в виде прогулки с Хагридом по ночному лесу. Бедняга Филч, который провожал их, буквально рыдал от горя, не надеясь больше увидеть Гарри живым. Но Поттер, разумеется, вернулся, правда в весьма задумчивом состоянии. Ко всеобщему удивлению, он несколько дней сидел в библиотеке, что-то выискивая в книгах по уходу за волшебными существами. Не найдя то, что его интересовало, этот дурень не придумал ничего лучше, чем спросить на очередном уроке по защите от тёмных искусств:
— Профессор Квирелл, а зачем вы по ночам пьете кровь единорога?
Квирелл позеленел, что-то промямлил про неотложное дело к директору и, велев всем оставаться на местах, улетучился из Хогвартса в неизвестном направлении.
****
— Гарри, почему ты не пришёл с этим вопросом ко мне?!!! — в отчаянии вопрошал Дамблдор, — или хотя бы к профессору Снейпу? Или к любому другому преподавателю?!
— Откуда я знал, что вы взяли на работу маньяка? — огрызнулся Поттер, — я думал, этот придурок совершает какой-то обряд, ну там, от импотенции или что-то в этом роде. Кстати, а что, у волшебников есть что-нибудь от импотенции?
— Тебе зачем?!!!
— Маглы на этом очень неплохое бабло поднимают. А у вас эту тему кто доит?
— Идите, Поттер. Отдохните хорошо на каникулах. Мне кажется, вы переутомились. И, послушай, Гарри… Мир волшебников может быть не так безопасен, как это может показаться на первый взгляд… Если ты сталкиваешься с чем-то необычным, странным, пожалуйста, обращайся с вопросами ко мне, или к профессору Снейпу, хорошо?