Еще не умер, но уже не живой…

Глава 4
«Начало пути, с которого не свернуть»

Следующие две недели Том попеременно пребывал в двух состояниях.

Первое состояние характеризовалось замкнутостью и усиленным мыслительным процессом, от которого его не ничто не могло оторвать. Дедсоулу не давал покоя вопрос Лилы о том, ненавидит ли он Бена. Эта мысль все время вертелась у него в голове, как надоедливое насекомое — отмахнуться нельзя, но и игнорировать тоже. Пугало больше всего то, что Дедсоул не знал ответа.
В своем втором состоянии он пребывал большее количество времени, нежели в первом, которое было похоже, скорее даже на некие «просветления». Не смотря на то, каким бы уже достаточно взрослым Том сам себя не считал, он все еще оставался шестилетним ребенком. И то, в какой ситуации он находился, приводило его в дикое отчаяние. В голове мальчика все время бродили мысли о том, что ему просто незачем жить. И поэтому у него все чаще возникало желание умереть, чтобы больше так не мучаться.

Итак, для Дедсоула мир окрасился в черный цвет.
Каждый день к нему в купе заходили знакомиться новые ребята. Все они были подопечными Лилы, которых Том про себя вполне справедливо называл бандой, но вслух не говорил, боясь обидеть. Ребята пытались развеселить ребенка, но все их старания пропадали даром. Мальчик замкнулся в себе. Он ненавидел себя за свою доверчивость и глупость, свою неспособность найти общий язык с людьми. Ведь он всегда боялся…, панически боялся того, что все его попытки, как и в прошлом, закончатся плачевно. И что этому никогда не будет конца. Поэтому в этот раз мальчик просто не выдержал и сломался. Все ободряющие слова, которыми он сам себя успокаивал раньше, просто улетучились из головы, оставляя после себя только отчаяние и боль. «Это – естественный отбор. А я — особь, не приспособленная к жизни. Такие всегда безжалостно отсеиваются в первую очередь. Это – закон природы», — думал он.
Том уже все для себя решил и дошел до того, что перестал есть даже ту скудную еду, которую Лила любезно ему предоставляла. Дедсоул буквально таял на глазах. С каждым днем, как по волшебству, он худел все сильнее и сильнее, и вскоре никто не мог смотреть на него без жалости, что еще больше расстраивало ребенка. Если бы кто-нибудь из нянь, ребят из его старого двора или людей Бена увидел Тома Дедсоула сейчас, то никогда бы его не узнал.

Теперь у любого, кто видел Тома, наоборот, возникало стойкое желание его накормить. Организм ребенка уже настолько привык к отсутствию пищи, что мальчик почти не чувствовал голода, что ему помогало добровольно уходить из жизни. Лиле и ребятам только и оставалось удивляться, как он еще не умер от истощения! Девушка вообще разочаровалась в нем и теперь все, что произошло при их знакомстве, казалось нереальным сном. Из чувств остались только жалость и легкое презрение за бездарно потраченное время и ресурсов.

На самом деле, мальчика в сознании поддерживала только его собственная магия, которая была снова разбужена после автокатастрофы и шока от осознания того, что он остался один. Именно благодаря этой магии Том смог быстро поправиться после того, как его избил Бен.
Но ничто не может длиться вечно. И вот как-то в середине третей недели его безвылазного существования в купе, когда Дедсоул лежал на кровати в очередном приступе ненависти к самому себе, к нему постучались. Вошла Кэт и, присев на край кровати, решила начать нелегкий разговор. Ей запал в сердце этот ребенок, и она была готова помочь ему любым способом. Сразу после нее в купе зашла Лила, кивком головы дав понять, что не будет вмешиваться. Ей было любопытно сможет ли подруга сделать то, что задумала. Кэт заговорила:
— Привет, Том, – тихо начала она.
— Привет, Кэт, — еще тише отозвался мальчик.
— Э… Ну, в общем, как себя чувствуешь? – девушка старалась тщательно подбирать слова.
— Ты знаешь, что я полностью здоров, — продолжал бесцветно отвечать Том. Кэт начала злиться. Она тут наизнанку выворачивается, чтобы помочь ему, а этот… этот… неблагодарный, даже бровью не повел!
— Слушай, заканчивай жалеть себя и подумай о своем будущем! – более твердо продолжила девушка. Осознание своей правоты добавило ей уверенности.
— У меня нет будущего, — мальчик явно не намеревался менять тон голоса в ближайшее время. Кэт продолжила свои уговоры, распинаясь перед мальчиком еще добрых двадцать минут. А он больше никак не реагировал на ее слова.
— Слушай, ты меня достал! – в конце–концов вышла из себя девушка, Лила хотела уже ее успокоить, но потом передумала и решила, что Тому нужна хорошая встряска, – еще раз повторяю – хватит себя жалеть. Ты сидишь тут, закрывшись уже третью неделю! Я знаю, в том, что случилось, ты винишь себя. Но ты не прав, черт возьми! Ты не виноват в том, что этот ублюдок Бен себе что-то там понавыдумывал. Это ты ЕГО должен ненавидеть, а не себя. ЕГО презирать, Его… Нельзя оставлять несправедливость безнаказанной. Или ты считаешь, что Бен поступил справедливо? – продолжала она гневно кричать, все больше распаляясь. Девушка старалась задеть Тома побольнее, чтобы он зашевелился и хотя бы наорал на нее. Все равно будет хоть какой-то, но прогресс. Теперь для большего эффекта они понизила голос до тихого шипения.
— Это справедливо — ни за что, чуть ли не до смерти, избить шестилетнего ребенка? А ты не считаешь, что ты просто первый? Тебе все равно, что после тебя он поступит так с другими детьми, может даже еще младше тебя?
Жизнь вообще несправедливая штука, Том.
Или ты хочешь, чтобы Бен остался безнаказанным? Хочешь? Если ты сломаешься окончательно, то ОН уже победит! Слышишь, Том, ОН победит и будет продолжать делать и дальше то, что ему заблагорассудится. А ты тут лежишь и терзаешь себя. Но этим ты ничего не изменишь… Пора уже собраться с духом и ответить на вопрос Лилы. Ты прекрасно понимаешь, что не сможешь вечно просидеть в этом купе. Черт возьми, мы заслуживаем хотя бы каплю благодарности за заботу! Может, пришла пора платить по счетам?
Сейчас я уйду, но завтра мы вернемся. И в любом случае услышим твой ответ!
Она грозно закончила свой монолог, хотя в ее голосе слышались нотки грусти, боли и беспокойства за маленького мальчика. Кэт вышла из купе, буквально утянув оттуда и Лилу, которая увидела, что у Тома на глазах снова наворачивались слезы. Девушка не хотела сейчас оставлять его одного и ушла только тогда, когда, осмотрев помещение, еще раз убедилась, что они убрали все острые и режущие предметы.
— Он должен выбрать, — шепотом сказала Кэт подруге, а Лила только молча кивнула.

Том лежал в той же самой позе, в которой его застали девушки, а из глаз предательски лились слезы. Но мальчик уже давно не пытался их остановить. Он думал о том, что сказала ему Кэт. Было больно. Осознание правды всегда приносит боль. Потому что чем больше он размышлял, тем больше понимал, что она права. Неужели вся та ненависть, которую он направил на себя, предназначалась Бену?
Том снова подключил, уже было покинувшую его логику, и начался тяжкий труд переосмысления всего, что произошло с ним с момента гибели родителей. Ломать стены, которые выстроил вокруг себя всегда тяжело, особенно если каждый кирпичик был положен собственными руками. Но, видимо, настало время привести все мысли в порядок и перестать убегать от действительности. Да, это было трудно. Но как там сказала Кэт?!?

Он все время корил себя за то, что не смог найти с парнем общий язык. Однако тут возникло одно НО. Что он сделал такого, что Бен так на него разозлился? Ответ пришел совершенно неожиданно, и от этого озарения Том поднялся с постели и сел, вяло прислонившись к стене.
НИ-ЧЕ-ГО — как набат прозвучало в голове, эхом прокатившись по измученному сознанию. И тут, как в насмешку, Дедсоул вспомнил то, что увидел тогда в глазах парня. Бен просто позавидовал ему, а может, даже чего-то испугался. Потом мучительно больно пришло осознание — Том ничего не смог бы сделать, чтобы предотвратить то, что случилось. А это означало, что он ошибочно во всем винил себя. Душа мальчика начала покрываться инеем ужаса от самого себя и того, что он хотел – позорно сбежать в небытие.
А ведь у него получилось! У него получилось найти общий язык с Лилой, Кэт и другими ребятами. Они же не принялись его избивать после нескольких часов знакомства! А Том, как последний идиот терзал себя уже несколько недель. Все заботились о нем, делились с ним едой, вылечили его. А он… неблагодарная свинья.
Ребенок все время забывал, что по-прежнему оставался всего лишь маленьким мальчиком, путь немного умнее своих сверстников. Это было ужасно и невероятно, но это было так. Дедсоул не чувствовал себя маленьким и наивным. О, нет, больше нет…
Он корил себя за то, что позволил какому-то идиоту почти сломить его. Тут в его глазах появилась искорка чувства, ранее не знакомая мальчику. Том захотел отомстить. И при этом так, чтобы Бен на себе почувствовал, как ему было плохо. Чтобы парень мучился. И чем сильнее, тем лучше. Воображение ребенка, довольно богатое благодаря книгам, которые он читал запоями, уже рисовало картины предполагаемой мести. Воздух вокруг Дедсоула начал нагреваться.
Том со злостью вспоминал, каким он был до катастрофы. Разве он давал трудностям себя сломить? Никогда. Он всегда был сильным и самостоятельным. И он выживет, выживет в этом мире назло всем. И первое, что мальчик сделает – это отомстит за несколько недель боли – физической и душевной. А для этого ему были необходимы союзники. Он знал, что уже не сможет доверять людям так, как раньше. И он сомневался, что у него когда-нибудь появятся друзья. Но сейчас для Тома ЭТО не имело никакого значения. Он принял решение. Дедсоул должен забыть, что он маленький ребенок и должен быть сильным, стать еще сильнее. Он должен заставить заплатить Бена за все то, что он ему сделал. Завтра он знает, что ответить.

И ничто его не остановит на пути его мести…

В этот день надежда на то, что Магический мир увидит доброго, наивного и немного неуклюжего мальчика Невилла Долгопупса умерла. Ему просто не оставили никакого шанса на существование. Невилл познал, что мир жесток и только сильнейшие могут в нем выжить. Это знание и погубило предполагаемого будущего гриффиндорца.
Теперь Невилла Долгопупса звали Том Дедсоул, и он будет носить это имя до самого конца, потому что Том ступил на дорогу ненависти, мести и жестокости, где нет места Невиллу. Профессор Снейп когда-то скажет: «… если таким сильным его заставили стать люди, то вместе с силой всегда приходит и жестокость». Страшные слова, полностью отразившие начало истории этого талантливого Темного мага.
Кто-то осознано выбирает себе дорогу, по которой идет всю жизнь, но Дедсоула вынудили стать на этот путь — путь, с которого нельзя свернуть. Потому что он затягивает настолько, что уже невозможно остановиться. Но в противном случае Мальчик-Который-Выжил не смог бы выжить после того, как его нарекли этим громким именем. Таков закон джунглей. И мальчик принял этот закон.
Сейчас уже поздно думать, кто в этом виноват. Лорд Волан-де-Морт, лишивший Невилла родительской любви? Профессор Дамблдор, решивший отдать годовалого Героя Волшебного Мира маглам? Мистер и миссис Дедсоул, которые лишили его последней надежды на заботу и понимания взрослых, заставив быть серьезным и самостоятельным настолько, что Невилл сам не воспринимал себя ребенком? Бен, который позавидовал мальчишке, даже не зная, что завидовать было нечему? Или потому что парень испугался взгляда шестилетнего мальчика? А может быть, нужно винить во всем Кэт, которая подтолкнула его к принятию решения? Которая направила его на путь ненависти и зажгла в Невилле именно ту искру, пробудившую в нем Темную строну его души? Ту искру, которая есть в каждом человеке, но которая у него была еще и частью Волан-де-Морта, наградившего его частичкой самого себя через шрам?
Сейчас это не так и важно, потому что как позже любил повторять сам Том: «Вина – как и все в мире – относительна». Важно одно – именно с этого момента шанс увидеть наивного и доброго Невилла Долгопупса, каким он должен был вырасти по плану директора, был потерян навсегда…

На следующий день, когда к Тому пришли Кэт и Лила, они были приятно удивлены тем, что увидели. Дедсоул сидел на кровати и… ЕЛ. Казалось бы, такая простая картина. Но все дело было в том, что этого девушки не видели уже давно. Вот мальчик повернулся к ним лицом, и вошедшие невольно поразились. Его взгляд изменился до неузнаваемости. Однако Лила узнала его. Именно когда Том смотрел на нее ТАК, она мгновенно теряла всю свою уверенность и чувствовала себя маленьким ничего не смыслящим ребенком. Девушка уже успела забыть это чувство опасности, мгновенно пронзившее ее сердце. Но теперь в его глазах было нечто новое, там как будто зажегся опасный огонек. Именно опасный. Лила попыталась подобрать другое определение, но не смогла. Раньше точно не было этого огонька в темно-голубых, но все же детских глазах. Теперь девушка ни за что не назвала бы выражение взгляда Тома детским. Каким угодно, но только не таким. Спина ребенка была гордо выпрямлена, голова немного приподнята. А челка слегка прикрывала глаза, пряча от других его странный взгляд.
— Я благодарен тебе, Кэт за то, что ты наорала на меня. И особенно за то, что раскрыла мне, такому идиоту, глаза. Простите, девушки, я был полным кретином! – весело сказал Дедсоул после обоюдного приветствия.
— Эй, Том, прекрати, ты имеешь право побыть неразумным ребенком, — ответила довольная Кэт, которая сияла как звезда на рождественской елке.
— А я и не говорил, что не имею, — внезапно строго сказал Том, а потом уже тихо добавил так, что никто из девушек его не услышал, – но не могу.
— Я вижу, ты, наконец, принял решение и перестал винить себя, — серьезно напомнила Лила.
— Да, теперь я знаю, кого нужно было изначально винить во всем, что произошло! – ответил Том таким тоном, как будто говорил о чем-то повседневном и весьма обычном, но при этом его глаза снова как-то странно сверкнули, – и да, я принимаю твое предложение, Лил! – твердо сказал он.

После этого разговора прошел примерно год.
На улице уже во всю хозяйничал сентябрь, раскрашивая листья деревьев в различные цвета по какому-то своему иногда прекрасному, а иногда безобразному вкусу. Это было естественно – лето сменилось осенью, которую тоже потом заменит зима. Она каждый раз приносила нечто новое, укрывая пестрым покрывалом опавших листьев все старое и не нужное. Пусть все забудется. Природа никогда не стоит на месте и отчаянно пытается подать пример своим же сознаниям — людям. Однако и эта осень не была похожа на другую.
Все меняется, за год изменился и наш герой. Если кто-то и думал, что не смог бы узнать Тома Дедсоула после тех двух с половиной недель его добровольного заточения, то теперь он мог бы с уверенностью сказать, как он раньше ошибался. Недавно Тому исполнилось семь лет, но выглядел он намного старше своего истинного возраста. Посторонние люди давали ему десять лет, стараясь при этом больше не смотреть ребенку в глаза, если несчастному все же удалось уловить его из-за длинной челки.
Все дело в том, что после того, как мальчик несколько недель почти ничего не ел, он уже не мог воспринимать большое количество еды. Да не всегда и было что поесть. Организм Дедсоула после перенесенного стресса полностью поменял свой обмен веществ, и Том перестал толстеть. Наоборот, с каждым днем он терял вес все сильнее и сильнее. Вскоре он стал не то, что худым, со стороны казалось, что он ужасно хрупкий. Дошло до того, что девчонки всерьез начали опасаться, что Дедсоул опять специально морит себя голодом. Но это было не так. Дело в том, что вся энергия от еды уходила у мальчика на то, чтобы расти не вширь, а ввысь. Том стал намного выше. В основном из-за этого то его и принимали старше, чем он был на самом деле. Иллюзию худощавости его фигуры поддерживало и то, что теперь его одежда буквально висела на нем мешком. К тому же за год жизни на улице, черты лица Тома стали намного острее и четче. Его лицо вытянулось вместе с ростом, и теперь ребенок не был круглолицым. Коснулись изменения и некоторых принципов мальчика.
Первым сигналом для этого стала именно необходимость в новой одежде. Ему пришлось переступить через себя и все то, что регулярно вбивали в него няни. Воровать нехорошо. Но ему нужны были деньги, чтобы выжить. Заработать честно Дедсоул их не мог, пришлось идти добывать их другим способом. Ведь кушать тоже хочется! Тем более, что жить на одной только милости Лилы для него было просто недопустимо. Дедсоул и так прожил за ее счет достаточно большое количество времени. Скрепя сердцем, он был вынужден учиться жить вместе с теми, кто помог ему.
Нельзя сказать, что у него плохо выходило. У Тома оказалась очень быстрая реакция. Он уже с усмешкой вспоминал момент, когда выхватил в тот роковой вечер свой рюкзак из рук Кристофера. Тогда он был еще пухлым и весьма наивным, не познавшим вкус предательства и собственной крови. Дедсоул всегда усмехался еще и с изрядной долей злости, а иногда и грусти, когда вспоминал об этом и о своем решении — цели, к которой он шел. Мог ли Том тогда предполагать, что его поразительно быстрая реакция будет служить ему таким образом? Он старался не думать об этом, он старался вообще не думать о прошлом, а жить сегодняшним днем.
В банде мальчика Тома приняли хорошо, намного лучше, чем он ожидал. Дедсоул был самым молодым среди них, но ребенок чувствовал, что никто из ребят никогда ему на это не укажет.
Один раз его чуть не поймали во время его «работы», тогда мальчик еле смог скрыться, спрятавшись в подвале одного из домов. Тогда, тяжело привалившись к стенке и пытаясь успокоить колотящееся сердце, он решил, что так дело не пойдет. Мальчик не хотел, чтобы из-за какой-то мелочи он лишился возможности отомстить. Поэтому Дедсоул твердо решил, что ему необходимо научиться быстро бегать. С того дня он каждое утро совершал пробежку. Многие ребята смотрели на него как на сумасшедшего, но вскоре привыкли и перестали его подкалывать по этому поводу. Особенно, когда вначале он от усталости просто валился на койку без сил в своем купе. А наутро все мышцы болели так, как будто всю ночь он не отдыхал, а бегал по кругу. Тогда Том понял, что нужно делать перед пробежкой небольшую зарядку, чтобы растягивать мышцы. Это помогло. Каждый день мальчик вставал рано утром, делал разминку, потом бегал вокруг Кладбища вагонов – так ребята называли то место, где располагался штаб Лилы. Это был заброшенный старый вокзал, который превратили в стоянку испорченных вагонов. А потом благополучно забыли о нем.

Так что год, проведенный вместе с Лилой, повлиял на мальчика очень сильно. Когда каждый день приходится думать о том, как достать денег на еду и при этом не попасться ни в ловушку, ни в лапы полиции, приходится меняться. Хочешь ты этого, или нет, жизнь заставит — заставит быть сильным.
Нельзя сказать, чтобы Том подружился с Лилой или еще с кем-нибудь. Самым близким человеком для него оказалась Кэт. Но и ее он не мог назвать своим другом. Дело в том, что он просто не мог никому доверять. После того, что с ним произошло, мальчик всегда был настороже. Ребенок настолько привык к этому чувству, что оно стало его неотъемлемой частью и не приносило ему никакого неудобства. Наоборот, это было полезно не только в общении, но и тогда, когда он «работал». Дедсоул давно уже не испытывал никаких угрызений совести по этому поводу, просто он не имел право быть слабым.
Том не мог дождаться только одного. Не проходило ни одного дня, чтобы мальчик не думал о том, как отомстить Бену. Он ЖИЛ этим, он ВЫЖИВАЛ ради этого. Иногда ребенку казалось, что еще чуть-чуть, и он сломается… Но только мысль о сладкой мести позволяла ему подняться с земли и идти дальше, продолжая ломать себя, и заново собирать по кускам, усердно не замечая трещины.

И вот, тот день, которого так ждал Том Дедсоул, наступил. Бену надоели игры в кошки-мышки, и он назначил Лиле встречу, чтобы окончательно выяснить отношения. А Том уже предвкушал долгожданную встречу…