Глава четырнадцатая. Нравственные основы колдомедицины. Выйдя от министра, Снейп задумался. Нужно было разыскать Гермиону Грейнджер и Рона Уизли и хорошенечко допросить. Не помешало бы наведаться и к Малфоям, задать пару вопросов Нарциссе по поводу странной смерти-возрождения Поттера. Но прежде всего…да, сначала он отправится в больницу святого Мунго. Нужно было навестить мадам Помфри и объясниться с Герхардом. Снейп надеялся, что суровый докт...

*** Гектор Трэверс вернулся в кабинет после четырех и сразу закурил. Ланч, откровенно говоря, выдался напряженным. Мервину Нотту пришлось не сладко в «Ежедневном пророке». Пожилая невежливая дама… Хотя, Мерлин, говоря по совести, какая Ликария Вэйлор дама? Раскричалась, что Гонты, мол, того и заслужили, прислала ему сову с возмущением. Возможно, Мервин, тоже по молодости и неопытности где-то перешел грань… Пришлось прислать мисс Вэйлор в ответ...

Глава 8 Суд и бал Этот мир продажной сути, Умирающей души Тонущей в словесной мути, Предающей за гроши Так за что его мы любим? Для чего живём мы в нём? Для чего себя мы губим, Помыслы паля огнём? Потому что он прекрасен В своей грешной простоте Он для наших душ опасен, Ведь их тянет к красоте Мы живём в нём, убивая, Предавая и любя Мы живём в нём, понимая, Что теряем мы себя. (Из личного дневника Златеники де Верне) Златеника де Верне сидела ...

Победы и поражения «- С помощью заклинания. Но оно подействует только в том случае, если ты изо всех сил сосредоточишься на одном-единственном очень счастливом воспоминании. Гарри порылся в памяти: какие там у него счастливые воспоминания. Всё, что было у Дурслей, разумеется, не годилось. Наконец, он остановился на своём первом полёте на метле. — Есть, — сказал он, детально вспоминая упоительное, гулкое ощущение во всём теле. ̵...

Глава 16 ‘‘Гарри, конечно же, не Гриффиндор. Ты что?! А с дядей я сам поговорю. Если что – подключу тётю, Кристина умная – она всё поймёт…’‘ Гарри отложил лист пергамента, на котором Драко уговаривал его поступать в Слизерин. ‘‘А откуда ты знаешь, что Шляпа вообще будет со мной разговаривать?’‘ — поинтересовался у Гостя. ‘‘Да должна, вроде’‘, — особой уверенности Гарри не почувствовал. ‘‘А если она отправит меня на Гриффиндор...

Глава 16 Правда для Гарри — Где вы были, девушки? – с легкой улыбкой спросил Невилл, когда Гермиона и Джинни наконец спустились к завтраку. — В библиотеке, — ответила рыженькая гриффиндорка. — Что?! Герм, ты превращаешь мою сестру в книжного червя! – возмутился Рон. — Рон, — Лонгботтом быстро закрыл другу рот, но было уже поздно. — Свинья, — рявкнула Гермиона, а затем убежала из зала. — Ну ...

Глава 16 Предупреждение: СЛЭШ!!!!!! Джинни и Джош сидели в пустом классе, пытались сочинить письма для Герм и Драко. Вдруг из коридора отчётливо послышались шаги завхоза Филча. — Миссис Норис, дорогая, идите на кухню, там вам дадут еды. А мне нужно ещё поймать этих мерзких нарушителей… Джош и Джинни мгновенно среагировали и, собрав свои вещи, выбежали из класса. — Ну, что будем делать? Где нам теперь сидеть и сочинять эти письма? –...

Глава 15 Итак, вот вам новая глава, выложила раньше, чем планировала, по вашим просьбам =) Действительно, хотелось вас помучить, не получается)). В общем, читайте, наслаждайтесь, делитесь мнениями. Заранее прошу простить за ошибки, старалась их устранить, как могла. Джинни проснулась рано, однако солнце уже ярко светило в глаза, девушка повернула голову, чтобы посмотреть на своего любимого героя, но Гарри не увидела. Гриффиндорка встала и, над...

Глава 7 — Лили, постой! — у выхода из библиотеки меня нагнал Сириус Блэк, мы вместе пошли по коридору. Мимо, улюлюкая, пролетел Пивз с навозной бомбой в руках, я проводила его задумчивым взглядом. Ну вот, теперь уже и Блэк называет меня по имени. — Ну? — Джеймс застрял-таки в медпункте. Мадам Помфри грозится не выпускать его до завтрашнего обеда… — И? — Пойдем с нами. Вызволим его из темницы, как прекрасную принцессу! — подмигнул Сириус. — Э… ...

Закончился еще один тихий сентябрьский день. Хогвартс был укрыт закатными бликами. В Общей гостиной факультета Гриффиндор журчали смех и веселая болтовня. Гарри Поттер – Мальчик, Который Выжил и его лучший друг Рон Уизли заканчивали пятую партию в шахматы. — Шах и мат, — с удовольствием произнес Рон, переставляя фигуры. – Три-два в мою пользу. — Давай еще одну, — предложил Гарри, доставая из кармана проигранный галлеон....

Walk the Shadows

20.01.2017

— Полагаю, что тебе уже пора.
— Да, сэр, — Гарри, хоть и с большим трудом, сумел воздержаться от очередного вздоха.
— Ты хочешь, чтобы я проводил тебя?
На мгновение Гарри захотелось сказать «да»… но в будущем ему придется привыкнуть к тому, что Снейп не будет опекать его каждую секунду, чтобы убедиться, что его никто не поджидает в засаде. И, кроме того, с кем он может тут столкнуться? Лучше попробовать сделать это самостоятельно до того, как прибуду студенты.
— Нет, но спасибо. Со мной все будет хорошо.
— Замечательно, — Снейп вновь обратил свое внимание к журналу по зельям. Он не поднимал взгляда, хотя Гарри и продолжал стоять на прежнем месте. Однако спустя минуту Снейп, прочистив горло, сказал: — Медля, ты лишь откладываешь неизбежное и играешь на моих нервах. Так что иди уже.
— Да, сэр.
Гарри выскользнул из апартаментов Снейпа и направился к кабинету директора. В школе было очень тихо, казалось, что пропали даже привидения. Коридоры были тускло освещены, и до блеска отполированные предметы ярко блестели. Похоже, Филч был весьма занят в последнее время. Добравшись, наконец, до второго этажа, Гарри осознал, что он еле плетется, и прибавил шагу. Он не хотел быть грубым, но — если быть честным до конца — он и правда очень нервничал из-за предстоящей встречи.
Дойдя до горгульи, он остановился и, собравшись с силами, сказал, слегка подавшись вперед:
— У меня назначена встреча с директором.
Горгулья отскочила в сторону, открывая проход на винтовую лестницу. Гарри шагнул на первую ступеньку, и она начала поворачиваться, что сопровождалось схожими процессами у него в животе. И вот он уже стоит перед дубовой дверью с латунным молоточком. Но прежде, чем он успел постучать, он услышал, как Дамблдор воскликнул:
— Входи, Гарри.
Гарри ужасно не любил, когда он так делал.
Он глубоко вздохнул и открыл дверь, проскользнув внутрь. Первым, что он заметил, был Фоукс, чье богатое оперение весело играло красками. Феникс несколько раз махнул своими широкими крыльями, в то время как Гарри закрывал за собой дверь. Затем краем глаза мальчик заметил движение, принадлежавшее, как он понял после того, как повернулся, Ремусу.
Гарри поспешно опустил взгляд, чувствуя, что краснеет. Он слышал, как Ремус поднялся и двинулся к нему, и заставил себя не пятиться.
— Гарри?
— Я думал, это будет разговор с глазу на глаз, — пробормотал мальчик.
— Мои извинения, Гарри, — сказал Дамблдор — Профессор Люпин уже уходит.
— Ааа…
Ремус подошел ближе, но Гарри все равно не смог заставить себя взглянуть на человека, на которого он кричал несколькими днями ранее. Он заметил носки туфель Ремуса, выглядывающие из-под его преподавательской мантии, и уставился на них, размышляя о том, какие же эти туфли изношенные и как Ремус всегда добирался до сути дела. В конце концов, он был оборотнем, обращенным еще в возрасте пяти лет. Если бы кто-нибудь знал, что значит жить его жизнью, когда все вокруг ненавидят и дискриминируют тебя. Да еще и, когда все твои лучшие школьные друзья, за исключением одного, предавшего всех остальных, умерли… ну, Ремус заслуживал гораздо большего, нежели неистовой ярости Гарри. Гораздо больше, чем глупого, подверженного вспышкам гнева почти-крестника.
— Гарри, — тихо сказал Ремус. — Я…
— Прости, Ремус, — прервал его Гарри, наконец-то, подняв голову. Светло-карие глаза мужчины были наполнены теплом, а не злостью, и Гарри с трудом сглотнул. — Мне действительно жаль. Поверь, я говорил не серьезно. Я просто рассердился, и сильно вышел из себя, но я не должен был…
— Тише, сынок, — он хотел прикоснуться к Гарри, но вместо этого ему пришлось отдернуть руку назад, как только мальчик отстранился от него. — Все в порядке. Я не сержусь на тебя. Я все понимаю. Ты имел право злиться на нас. На меня. Я подвел тебя. Надеюсь, ты сможешь меня простить.
Гарри закусил губу и кивнул.
— Угу, ладно.
Ремус слабо улыбнулся ему.
— Спасибо.
Слегка пожав плечам, Гарри отвернулся, не желая больше продолжать этот разговор.
— У нас ведь еще будет время поговорить подольше, да, Гарри?
— Конечно, Ремус. Но я не… Я не…
— Я не буду просить тебя говорить о том, о чем ты не хочешь говорить, договорились? — он слегка усмехнулся. — Профессор Снейп весьма ясно выразился по этому вопросу. Но я все равно не стал бы ни на чем настаивать. Я сожалею о том, что сделал, Гарри. Ты же знаешь, что я просто беспокоился о тебе, верно?
— Угу, — Гарри вздохнул и быстро заглянул Ремусу в лицо, которое, как и всегда, было открытым и добрым. — Но я уже лучше справляюсь, как я и сказал.
— Я верю тебе, — он снова улыбнулся, на этот раз немного шире. — Но ты пришел сюда, чтобы встретиться с директором, а я отнимаю ваше время. Увидимся позже.
— Увидимся, — сказал Гарри, наблюдая за тем, как Ремус покидает кабинет. Дверь закрылась, и он остался наедине с Дамблдором.
— Все в порядке, Гарри? — спросил директор.
Гарри снова вздохнул и подошел к одному из кресел, стоящих перед столом Дамблдора, чтобы присесть.
— Да, сэр.
Дамблдор уставился на него сквозь очки-половинки, и Гарри почувствовал себя несколько неуютно под этим взглядом.
Затем, вопреки данному Снейпу обещанию, он ощутил, как эмоции берут верх над ним.
— Вы как обычно собираетесь провести со мной одну из этих бесед, во время которых вы вечно впариваете мне, что моей величайшей силой является моя способность чувствовать боль? Не хочу вас расстраивать, но не думаю, что я сейчас в том настроении, чтобы говорить об этом.
На долгое время повисло молчание, хотя в этот раз Гарри не стал отводить глаз. Поразительно, но Дамблдор сделал это первым, повернувшись к Фоуксу и потрепав перышки на его груди указательным пальцем, и лишь потом он вновь обратил свой пристальный взгляд к Гарри. Взгляд голубых глаз ни на секунду не оставлял его. Но долю секунды Гарри почувствовал легкое прикосновение к своему разуму, сразу же выставив в защиту своих мыслей каменную преграду. Ощущение пропало, и Гарри едва воздержался от сердитого взгляда на Дамблдора за его попытку применить к нему легилименцию.
Дамблдор заговорил, словно ничего и не случилось, лишь его взгляд стал более напряженным:
— Кажется, в прошлый раз я уже говорил тебе, что совершил много ошибок, касающихся тебя, — сказал он. — И что я не был откровенен, хотя порой мог бы поделиться с тобой некоторой информацией. Но все это потому, что твое благополучие всегда стояло на меня на первом месте, — его голос был спокойным, а не холодным. Но сейчас, в отличие от того, что Гарри слышал в июне, в нем не было даже и намека на раскаянье.
Гарри кивнул.
— Да, сэр.
— Я хочу, чтобы ты знал, Гарри, что я тоже человек и что я совершаю и буду совершать ошибки, хотя мне и хочется надеяться, что они не приведут к катастрофе.
— Мне тоже, — пробормотал Гарри. Смерть Сириуса и так была настолько большой катастрофой, что он едва ли мог с ней справиться.
Дамблдор криво улыбнулся.
— Я извлек много уроков из ошибок, которые я совершил по отношению к Тому Риддлу, и я надеюсь не повторить их с тобой.
— Но вы уже это сделали! — с болью в голосе сказал Гарри. — Вы отсылали его обратно в приют, даже когда он умолял оставить его здесь на лето. А потом вы точно так же отправляли меня обратно к Дурслям.
— Я очень сожалею об этом.
— Да вы что? Думаю, вам легко говорить об этом теперь, когда вы больше не можете отправить меня туда.
— Гарри, я никогда не хотел, чтобы тебе причинили столько боли…
— Не хотели? Тогда почему вы не рассказали мне о… — Гарри замолчал. Он не собирался прямо сейчас предъявлять директору весь список его уловок, как реальных, так и придуманных. Он и так чертовски устал от всего этого. — Неважно, — закончил Гарри равнодушно. — Простите за то, что накричал на вас, — он сделал паузу. — И за то, что поломал ваши вещи в прошлый раз.
Дамблдор кивнул.
— Я понимаю. Той ночью ты был расстроен. У тебя был на то весомый повод.
— Угу. Ну, я все еще сожалею об этом, — вот так, теперь у Снейпа будет меньше поводов докучать ему.
Директор молча наблюдал за ним несколько минут.
— Как ты справляешься с этим, Гарри?
— Вы имеете в виду со смертью Сириуса? — резко спросил Поттер.
Когда директор кивнул, Гарри прорвало:
— А вы как думаете? Я так сильно по нему скучаю, что даже думать о нем не могу, потому что мне хочется кричать, ломать все вокруг или делать все это одновременно. А хуже всего то, что это я виновен в его смерти. Я знаю, вы, да и Снейп тоже, говорили, что это не так. Но тут все, как и в случае с Седриком, и моими родителями, и всеми остальными, кого он убил с тех пор, как взял мою кровь на том кладбище. Если бы не я, они бы были живы! Так как, вашу мать, вы думаете?
Гарри тяжело дышал, ловя ртом воздух при любой возможности и сердито смотря на Дамблдора, все так же невозмутимо взирающего на него. Этот спокойный, непоколебимый взгляд только еще больше разозлил мальчика. Он больше не мог этого терпеть, просто не мог.
В тот момент ему захотелось причинить директору столь же сильную боль, какую он сам испытывал сейчас. Он хотел, чтобы тот понял, через что ему пришлось пройти в поместье, когда его сначала ослепили, потом пытали и, в конце концов, изнасиловали. Хотел, чтобы он узнал о тех ужасных вещах, что его тетя и дядя говорили ему изо дня в день. Чтобы он услышал его крики во время кошмаров, что снились ему все эти годы, когда пытки Волдеморта огнем проходили по его венам. Чтобы почувствовал, как Дадли бил его, чтобы знал, что значит быть нежеланным, на что это похоже, когда тебя морят голодом и заставляют чувствовать себя уродом в течение десяти долгих лет.
Так что в следующий момент, вместо того, чтобы развернуться и уйти или хотя бы просто закатить очередную истерику, Гарри показал ему. Он вытащил на поверхность все возможные воспоминания и сжал их в одну натянутую, узкую, острую, как бритва, ленту. Используя каждую имеющуюся у него крупицу магической энергии, он направил копье воспоминаний на Дамблдора через связь, которую директор по средствам легилименции пытался использовать немногим ранее.
Острое лезвие вонзилось прямиком в сознание детектора. Не успел он даже подумать, как Дамблдор замер, а на его лице застыла болезненная гримаса, в которой смешались страх и испытываемые им муки. Лишь глаза продолжали двигаться, отражая ужас проносящихся перед ним картин, что прежде были доступны лишь гарриному взору; только вот мальчик прошел через всё это, прочувствовал и испытал каждую секунду. Гарри вместе с ним заново вспоминал каждую минуту пытки, каждое грубое слово, каждый синяк, порез и проклятие, и только установившаяся между ними связь удерживала его от несмолкаемых криков…
Но теперь… теперь Дамблдор мог понять его боль.
Прошло некоторое время. Волна воздуха, вырвавшаяся из-за громко распахнувшейся позади двери, коснулась гарриной спины, и взметнувшаяся черная мантия внезапно скрыла директора от его глаз.
Снейп. Каждый резкий жест и движение выдавали его страх и сильный, еле сдерживаемый гнев. Он схватил директора за подбородок и заставил старика отвернуться от Гарри и взглянуть в его собственные глаза, резко прерывая их связь.
Гарри пошатнулся и, чтобы не упасть, ухватился за кресло. Должно быть, в какой-то момент он встал, хотя он и не помнил этого. Он едва ли мог дышать: грудь болела так, словно он бежал несколько часов подряд, горло драло, словно он еще и кричал все это время. Голова трещала, как если бы по ней прошлась армия троллей. Он зажмурился, прижав руки тыльной стороной к глазам и плотно сжав челюсть, чтобы справиться с болью.
Он только начал отходить, когда кто-то схватил его за руки и развернул. Он поднял взгляд и посмотрел в пылающие темным пламенем глаза Снейпа, но смог лишь прислониться головой к груди мужчины — так был измотан. Гарри еще никогда не видел Снейпа таким злым, даже после того инцидента с Омутом памяти. Но у Гарри не был сил, чтобы думать еще и об этом.
— Какой черт в тебя вселился? Глупый, глупый ребенок! Ты мог убить его! Убить себя!
Все еще тяжело дыша, Гарри покачал головой, но это потребовало слишком много усилий, и он перестал. Он не мог ничего сказать, не мог оттолкнуть Снейпа, не мог стоять без его поддержки… ему хотелось просто лечь и, наверно, никогда не вставать.
— Сядь, — рявкнул Снейп и толкнул его в кресло. Он упал в него, радуясь тому, что снова сидит, и склонил голову пониже. Снейп продолжал что-то говорить, но его голос отдавался в ушах гудением. Гарри не мог даже сосредоточиться, но лицо мужчины было так близко, что брызги его слюны долетали до его щек.
— Я даже и не думал, что это возможно, но я ошибался. Ты, кажется, вообще не способен завести с кем-нибудь беседу, чтобы это не закончилось очередной истерикой! Ты хотя бы представляешь, что ты наделал? У меня ушло пятнадцать минут, чтобы заставить его отозваться на собственное имя!
Гарри снова покачал головой. Слишком устал. Он слишком устал для этого.
Вспышка огня в камине возвестила о чьем-то послании, и Снейп, отстранившись от него, ушел, чтобы подобрать с пола туго перевязанный голубой ленточкой свиток. Гарри воспользовался этой возможностью, чтобы опустить голову на руки. Тем временем Снейп разломил печать. Гарри не поднял головы и не открыл глаз, когда Снейп удовлетворено хмыкнул.
— Министерство одобрило мой запрос, Мистер Поттер. Теперь вы мой подопечный. Полагаю, что прежде всего нужно решить, какие нам предпринять меры в отношении столь явного недостатка в вас здравого смыла. Пожалуйста, следуйте за мной.
TBC…
Всех с наступившим!!! Наш запоздалый подарочек =)
19 августа

Больше никаких записей за эту дату.

— Министерство одобрило мой запрос, Мистер Поттер. Теперь вы мой подопечный. Полагаю, что прежде всего нужно решить, какие нам предпринять меры в отношении столь явного недостатка в вас здравого смыла. Пожалуйста, следуйте за мной.
Темная Магия. Мальчишка использовал Темную Магию против директора. Добравшись до горгульи, стоящей в конце лестничного пролета, Северус почувствовал, как бурлит вокруг темная энергия. Она пульсировала рядом подобно сердцебиению демона. А затем, в самом кабинете… хриплые крики мальчишки, белое лицо Альбуса… И у того, и у другого по щекам бежали кровавые слезы, а глаза были неподвижны, словно они были погружены в какой-то кошмарный транс… Отвратительная, пульсирующая магия мальчишки наполняла комнату.
В данный момент Северус сердито смотрел на Поттера, который развалился в кресле, даже не пытаясь подняться. В зельеваре росло желание хорошенько встряхнуть его. О чем только думал этот идиот? Если бы Фоукс не нашел Северуса, преследуя его на протяжении всего пути до кабинета директора — камин был блокирован, что, несомненно, было вызвано потоком магии Поттера — то, скорее всего, эти двое уже были бы мертвы.
— Поднимайтесь, Мистер Поттер! — крикнул Северус, которому сегодня уже порядком надоело сюсюкаться с мальчишкой. — Не заставляйте меня делать это за…
Голова Поттера откинулась назад. Его кожа, и так бледная из-за явного недостатка солнца в последние пару недель, теперь выглядела серой и какой-то безжизненной. А затем он безвольно соскользнул с кресла.
Черт!
Северус кинулся к мальчику и подхватил его прежде, чем тот оказался на полу.
— Глупый, безмозглый ребенок. Глупые, дурацкие поступки, — бормотал он, пытаясь нащупать слабый пульс и проверяя, дышит ли мальчик. Еще раз выругавшись, Северус поднял ребенка на руки и кинулся к выходу. Здесь запасы зелий были не так хороши, как в его комнатах, особенно после того, как он поработал над Альбусом. — Я еще никогда не встречал такого невероятно упрямого и глупого ребенка со столь поразительной силой, но лишенного и толики здравого смысла…
Шагнув в камин, Северус бросил взгляд на фальшивый книжный шкаф, который скрывал лестницу, ведущую на верхние этажи башни. Сейчас рядом с директором, в его спальне была Минерва, пообещавшая проинформировать его, если состояние старика изменится. Насколько он мог сказать, сейчас Альбус просто спал. Хотя в тот момент, когда он только избавился от насланного Поттером проклятья, все обстояло по-другому. Он поудобнее перехватил весящего мертвым грузом у него на руках мальчика и зачерпнул горсть летучего пороха, бросив его под ноги и выкрикнув название своей квартиры и пароль.
Оказавшись в своей гостиной, Северус опустил мальчика на диван, заклинанием призывая зелья, которые, как ему показалось, могли пригодиться. Кожа Поттера была холодной и липкой — его нужно было согреть. Проведя дополнительную диагностику, Северус понял, что это нужно было сделать гораздо раньше вместо того, чтобы без разбора кричать на ребенка. Но теперь уж ничего не изменишь.
Глаза Поттера по-прежнему были открыты, но безжизненны и едва ли реагировали на свет. Однако спустя полчаса, после принятия среди прочих средств Перечного зелья, Зелья Рассудка и полдозы Глотка Мира, он выглядел уже гораздо лучше.
Отойдя на несколько шагов от дивана, Северус наблюдал, как Гарри постепенно приходит в себя: его будто совиные глаза приоткрылись, лоб наморщился.
— Сэр? — голос мальчика был хриплым, словно он долго кричал… что он, собственно, и делал на протяжении непонятно какого количества времени, прежде чем Северус сумел избавиться от чар. Сам по себе этот звук был способен лишить его спокойного сна. Какого же черта Поттер творил там?
— Сэр? Профессор, вы здесь?
Северус все еще пытался совладать с собой, когда спустя минуту глаза Поттера наполнились слезами. Но вместо того, чтобы дать им скатиться, мальчик со злобой вцепился в собственное лицо, до крови расцарапывая щеки. Это так ошеломило Северуса, что он бросился к дивану — воспоминания об увиденном в кабинете Альбуса были еще слишком свежи. Он схватил мальчишку за запястья и отвел руки от лица.
— Прекрати это, Поттер. Поттер… Гарри! Прекрати немедленно!
Поттер свернулся в клубочек, притянув колени к груди, но Северус продолжал удерживать его запястья.
— О, господи, о, господи, о, господи, о, господи, о, господи…
— Поттер. Гарри. Немедленно прекрати истерику. Успокойся сейчас же. Мне нужно узнать, что случилось.
Он сильнее сжал запястья мальчика, а затем хлопнул всеми четырьмя руками в ладоши. Резкое движение и звук нужны были, чтобы привлечь внимание ребенка.
Это сработало. Мальчик, наконец-то, поднял взгляд. Его глаза были расширены и по-прежнему слегка расфокусированы, а еще он стучал зубами.
— Простите, простите, я не хотел…
— Гарри, остановись, — вздохнул Севеурс. Его гнев уже практически сошел на нет. Зельевар тряхнул головой, пытаясь не обращать внимания на щеки Поттера, которыми можно будет заняться несколько позже. Он кивнул на стоящий на столе пузырек с остатками Глотка Мира и, получив ответный кивок, медленно отпустил одну из рук Гарри и дотянулся до зелья. Он сразу же дал бутылочку мальчику и подождал, пока тот опустошит ее. Следя за тем, чтобы Гарри не делал резких движений, Северус сказал:
— А теперь, ты можешь извиняться за все, что угодно. Но сначала расскажи мне, что ты наделал, чтобы я смог помочь директору.
— Он… Я же не… Он ведь не умер?
— Нет, не умер. Но он ранен. Что. Ты. Сделал?
Поттер покачал головой, словно был смущен, а затем откинулся назад на диван, очевидно успокоившись благодаря зелью.
— Я показал ему.
Северус нахмурился.
— Показал ему что?
— Все. Он сказал, что понимает, но как это возможно, если он даже не знал? Так что я показал ему, — Поттер напряженно вздохнул. — Господи, как же больно.
Прикрыв глаза, Северус почувствовал необходимость потереть лоб пальцами. Больно. Ну, это было довольно очевидно. Он снова посмотрел на мальчика.
— Как ты это сделал?
— С помощью разума.
Северус нахмурился еще сильнее.
— Какие чары ты использовал?
— Я не знаю. Я просто собрал все это воедино и послал ему, — Поттер устало махнул рукой, не открывая глаз. — Хотел, чтобы он знал обо всем, что произошло, чтобы почувствовал все это, услышал… Он говорил, что моя боль делает меня человеком. И у меня было достаточно боли…. И я поделился ей.
Северус почувствовал, как его одолевает неприятное чувство. Альбус сказал это? Как… бессердечно. А уж после этих выходных и насмешек Люциуса…
Ему стоило быть там. Альбус специально попросил об этой встрече, чтобы поговорить с Гарри наедине. Северус не мог больше откладывать это, не вызвав гнева директора… но он должен был настоять на своем присутствии, особенно учитывая «дружескую беседу» мальчика с Люпином на прошлой неделе. Было очевидно, что в данный момент Гарри слишком… хрупок… нет, это неверное слово… скорее нестабилен, чтобы справиться со стрессом из-за необходимости общения с кем-то еще помимо Северуса. Этот факт и сам по себе вызывал проблемы, но в купе с Темной Магией… так что же он все-таки сделал?
— Гарри, — сказал он резко, выводя мальчика из ступора. Зеленые глаза тяжело открылись. Северус помахал рукой у него перед глазами, следя за реакцией. — Гарри, ты использовал легилименцию на профессоре Дамблдоре?
— Нет, — едва слышно сказал мальчик. — Это он ее использовал.
— Объясни, — почувствовав себя нехорошо, Северус подался вперед, приблизившись к лицу мальчика. — Директор применил к тебе легилименцию?
— Пытался. Но я выставил камень.
Что Альбус мог и не распознать как защиту, если не проводил тщательного исследования. Возможно, он…
— Гарри, послушай меня! Как ты показал Дамблдору свои… мысли? Ты сам использовал легилименцию?
Усталый кивок:
— Мм-хм… все еще была…. Его магия, его, он хотел их, так что он их и получил, мои воспоминания, все.
Ох, Мерлин.
— Все, Гарри?
Еще один кивок.
Ох, Альбус. Будь осторожен в своих желаниях. Ты же сам меня этому учил. Все воспоминания мальчика, вся его боль за один раз. Не удивительно, что старик так боялся и почти что впал в ступор из-за страха и стыда, когда, наконец, пришел в сознание. Северус откинулся назад и закрыл глаза, а дыхание мальчика тем временем стало глубже. Профессор сделал несколько дыхательных упражнений, чтобы успокоится и подумать о том, что же делать дальше с — возможно, необратимо — напуганным Гарри Поттером, чья душа была покрыта шрамами.

***

В личных комнатах директора, на третьем этаже относительно его кабинета, располагалась спальня, выполненная в цветах всех факультетов, что очень напоминало гардероб Альбуса. В мягком кресле, пододвинутом к широкой кровати с ярким балдахином, сидела Минерва МакГонагалл, наблюдая за человеком, которого она знала почти всю свою жизнь: сначала как студентка, затем как коллега, а потом и как друг — и пыталась понять, кого же дьявола произошло с ним и Гарри.
Северус Снейп, лояльный как к Альбусу, так и к Гарри Поттеру, будучи другом для одного и защитником для другого, был крайне не в духе этим вечером… а Северус просто так никогда не доходил до такого состояния. К тому же ему не слишком нравилось, когда из него выбивали ответы на вопросы. Особенно, когда он и сам их не знал. Он никогда не разговаривал с ней с такой злостью, как сегодня вечером, даже в шутку. Так что она не противилась его решению оставить ее здесь присматривать за Альбусом. Она пообещала немедленно дать ему знать, если состояние директора изменится.
Она мечтала о том, чтобы здесь была Поппи. Поппи бы знала, что делать… ну, или могла бы составить ей компанию. Тогда бы ей не пришлось сидеть здесь одной в полной тишине и смотреть в напряженное и бледное лицо человека, которого она уважала и даже любила вот уже шестьдесят с лишним лет. Но медсестра все еще была в отпуске и должна была вернуться только к началу семестра.
Сильнее укутавшись в шаль, что укрывала ее плечи — скорее для комфорта, нежели потому, что ей было холодно, так как температура в комнатах Альбуса регулировалась круглый год — она откинулась назад и посмотрела на директора из-под полуприкрытых век. Что-то случилось между ним и Гарри этим вечером, и, как она подозревала, это было результатом событий, которые Гарри пережил в начале лета. Минерва кое-что слышала об этом, так как она сама и Нимфадора Тонкс прорвались в то поместье Топшэме… Она всегда будет помнить запах — и вкус!— этого места. Воспоминание о бедном обнаженном и окровавленном мальчике, лежащем в ногах у своих мучителей, навсегда врезалось в память ее кошачьей формы. А еще о том, как Северус бросился к нему с порталом и вызволил его оттуда. Она знала, что зельевар заботился о нем, и пыталась понять, что же такого могло сегодня произойти, чтобы вызвать у одного из сильнейших разумов, которых она знала, подобную реакцию.
Поняв, что сегодня она ответов не получит, Минерва углубилась в книгу, которую ей прислала сестра. Книга касалась таинственной маггловской легенды о кошке, раскрывающей преступления. В следующие двадцать четыре часа Альбус просыпался несколько раз, но только для того, чтобы сделать несколько глотков чая или лимонада, а потом снова заснуть.
И лишь следующим вечером он сказал «Ари?».
Минерва наклонилась вперед, чтобы он мог ее видеть. Его глаза, все еще наполненные страхом, искали этого самого Ари. Она знала, что у Альбуса была сестра по имени Ариана, но еще она знала, что девочка умерла много лет назад.
— Нет, Альбус, это Минерва. Ты хочешь еще чаю?
Наконец, его взгляд сфокусировался, и он ее увидел. Со вздохом с его губ сорвалось:
— Минни.
Она сдержано улыбнулась, услышав свое прозвище, от которого отказалась еще до того, как закончила Хогвартс.
— Минерва, Альбус. Что такое?
Несколько секунд его губы двигались, но слова никак не могли сорваться с них, но затем….
— …мой мальчик?
— Ты имеешь в виду Северуса? Он в своих комнатах, я… — она умолкла, когда он покачал головой.
— Гарри, — прошептал он еле слышно, содрогнувшись.
— Думаю, он с Северусом, — она поджала губы. — Ты объяснишь мне, что случилось между вами двумя? Северус был не слишком разговорчив после того, как нашел тебя.
— Скажи… мне…
— Что тебе сказать, Альбус? Я не знаю, как Гарри. Но, думаю, Северус бы мне сказал, если бы там было о чем беспокоится. Он попросил, — приказал, — меня остаться с тобой. Так что мне бы очень хотелось получать кое-какие ответы. И прямо сейчас, если ты не против.
Но Альбус снова заснул и проснулся уже только следующим утром. За это время успел прийти Северус, чтобы проверить его состояние. Однако его осмотр продлился менее пяти минут, а сам мужчина все так же держал рот на замке, сказав лишь, что почти все это время Гарри тоже спал.
Когда Альбус снова проснулся, то выглядел гораздо лучше, да и глаза его были ярче. Минерва дала ему поесть и напиться, пересказав новости о Гарри. Но затем, не желая больше ждать, она потребовала, чтобы он ей все рассказал.
Теперь, уже сидя в кровати, он доедал булочку с джемом, готовясь выполнить перед ней свой долг.
— У меня была встреча с Гарри, — сказал он тихо. В его голосе была мягкость, которую она не слышала уже много лет.
— Да, я догадалась.
— Я заставил его поговорить со мной, рассказать, как он справляется со смертью Сириуса.
— Ох. Альбус, только не это! Разве он мало пережил этим летом?
Альбус устало кивнул.
— Он тоже напомни мне об этом. И еще о многом другом.
— Что ты имеешь в виду?
— У Гарри… была не слишком легкая жизнь. И не только в последние годы, но даже и до поступления в Хогвартс, — он закрыл глаза, и по его телу прошла дрожь. Этот признак слабости испугал Минерву даже больше событий последних дней. — Я так сильно подвел его. Я никогда не знал… никогда не понимал, насколько они… — он покачал головой и посмотрел Минерве в глаза. — Я не знаю, как он выжил.
Минерва прищурилась.
— Что он сделал с тобой?
— Ничего, чего бы я не заслуживал, Минерва, даже близко. Я оставил его там. Я никогда не проверял, никогда не спрашивал, просто предположил, что крови будет достаточно…
— Магглы, — ее рот превратился в тонкую линию. — Я говорила тебе, что они ужасны.
Он вздохнул, откинув голову.
— Я должен был прислушаться.
— Ммм, — промычала она согласно. — Расскажи мне.
Кивнув, Альбус потратил следующие два часа, чтобы со слезами на глазах поведать ей обо всем. Это продолжалось до тех пор, пока и она не расплакалась, проклиная тот день, когда Сибила Трелани появилась на свет.
В конце концов, когда они оба снова пришли в себя, погрузившись в собственные мысли, Альбус сказал:
— Полагаю, я больше не буду пытаться убедить Северуса в том, что Гарри необходимо чаще появляться на людях. Думаю, он сам решит, когда мальчик будет готов к этому…
Минерва кивнула. У нее было тяжело на сердце от осознания того, что существовали вещи, которые не могла исправить даже магия.
— Думаю, это мудрое решение.
TBC . . .
24 августа

Последние дни выдались просто ужасными. Я чуть не убил директора и самого себя, из-за чего мы оба пролежали без сознания почти два дня. А первые минут пять в качестве моего опекуна Снейп потратил на то, чтобы накричать на меня. Ну, я так думаю, потому что не слишком хорошо помню произошедшее. А еще я заработал себе такую головную боль, что ни одно зелье не помогает. К тому же после всех этих проклятий я весь покрыт страшными, постоянно ноющими синяками.

О, а я упоминал о «чудесном» настроении, что охватило всех вокруг после того, как я чуть не убил профессора Дамблдора? Ну, если нет, то могу заверить, что Снейп постарался донести это до меня. Он вообще какой-то странный. Сначала смотрит на меня, словно хочет порезать мой мозг на мелкие кусочки и подать их к чаю, а уже через секунду говорит, что я поправлюсь, что все просто прекрасно и если я его еще раз его так напугаю, то он и в самом деле порежет мой мозг на мелкие кусочки и подаст их к чаю.

Так что, так вот…

А еще он сказал, что научит меня более надежному — или хотя бы не такому опасному — способу справляться с гневом. Помимо этого мы теперь уделяем два часа после завтрака дуэлям. Мы начали вчера, потому что именно вчера я впервые провел на ногах больше времени, чем в кровати. Занимались в Выручай-комнате, как и на собраниях АД, так что обстановка была просто идеальной. И, кстати, я выучил парочку новых проклятий!

Хотя по большей части я усвоил только то, что двадцать лет шпионства в рядах Пожирателей Смерти учат гораздо большему числу проклятий, чем то, на которое может рассчитывать обычный ученик, посещающий уроки Защиты. Отсюда и все мои синяки. А еще я узнал, что если хорошенько разозлюсь, то вкладываю намного больше силы в заклятия, но и щиты мне даются гораздо труднее.

Но сегодня Снейп сказал, что я хорошо поработал… ну, на самом деле он сказал «Сносная работа палочкой, мистер Поттер. (Клянусь, я заставлю его прекратить меня так называть, даже если придется подлить в его чай зелье Narro Proprie.*) Хотя если вы не хотите провести остаток своей жизни в качестве поучительного примера человека, который безответственно подходил к защите, то, будьте добры, создайте приличный щит Tutela Gravis, а не вот это жалкое подобие, что я вижу перед собой. Смотрите…»

Но из уст Снейпа это почти что комплимент!

Я все еще не знаю, как называть его теперь, когда он стал моим опекуном. Ведет он себя абсолютно так же, как и на прошлой неделе, так что, наверное, все стоит оставить по-прежнему. Все-таки с тех пор, как я был маленьким, он первый человек, который по-настоящему заботится обо мне, кто попросил разрешения заботиться обо мне. Это почти как я и вправду ему нужен. А это хорошо, ведь так?

Да и большую часть времени он не обращается со мной, словно я сахарный и сейчас растаю. По крайней мере, не после того случая с директором. Хотя он и считает, что мне следует лично извиниться перед ним, даже после того, как я самостоятельно отправил старику записку.

Возможно, он и прав, но я… не думаю, что смогу встретиться с ним прямо сейчас. Может быть… в течение этого семестра…

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22

Один комментарий

  • Ведьма 24.06.2018 в 21:32

    Очень интересный фанфик )

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Adblock
detector