Гарри Поттер и Свидание со Смертью

Глава 17. Диалог с тенью.

Золотистый свет только что взошедшего солнца тёплыми лучами проникал сквозь плотную пелену серых туч, застилавших небо, и освещал некогда прекрасный, многолюдный город. Сейчас этот город превратился в безжизненное кладбище. Вокруг, куда ни глянь, красовались руины. Трупы валялись вперемешку с магловской техникой, кое-где ещё поднимался дым…
Гарри Поттер трансгрессировал из Министерства магии и медленно брёл среди развалин, не разбирая дороги, брёл в никуда. Мёртвая Гермиона покоилась на его руках. Гарри не обращал на окружающее внимания. Ему было всё равно. Он уже давно потерял счёт времени и не осознавал, где находится. В его душе образовалась непривычная пустота, и он более не ощущал ни боли, ни любви, ни ненависти… ничего. Он ни о чём не думал, просто шёл.
Гаррино лицо, запачканное Гермиониной кровью, покрывала смертельная бледность. Его растрёпанные волосы торчали во все стороны. Очков на нём не было, и самым ужасным являлись его глаза. Это были глаза мертвеца. Они абсолютно ничего не выражали, из них глядела потусторонняя бездна. Если бы на Гарри посмотрел сейчас какой-нибудь магл, у него бы волосы встали дыбом и мурашки побежали по коже.
Неизвестно, сколько бы ещё Гарри продолжал бесцельно идти, если бы его не окликнул сбоку грустный и до боли знакомый голос:
– Всё кончено, Гарри…
Неторопливо, словно зомби, Гарри обернулся. В нескольких метрах от него стоял седовласый старик. Глядя на Поттера сквозь очки-половинки, он грустно улыбался. Это был Альбус Дамблдор.
Несколько секунд без тени удивления продолжая смотреть на Дамблдора, который не просвечивал и выглядел вполне материально, Гарри осторожно положил Гермиону на землю, вновь уставился на Альбуса и, в конце концов, ледяным голосом спросил:
– Вы? Но вы ведь умерли почти год назад…
– Я и сейчас мёртв, – грустно отозвался Дамблдор. – Меня послали кое о чём предупредить тебя. Но сначала скажу от себя: ты справился, Гарри, справился так хорошо, что даже я такого не ожидал…
– Хорошо? – холодно усомнился Гарри. – По-вашему, это хорошо? Я не смог никого спасти, они все погибли. Или вы считаете, что это и есть хорошо?
– Конечно нет, но, боюсь, по-другому ничего бы не вышло, – виновато сказал Дамблдор. – Только так сила любви могла прийти к тебе и помочь справиться с Волан-де-Мортом. Другого пути не было. Я не говорил тебе об этом, потому что не хотел лишний раз травмировать тебя…
– То есть, вы предвидели это? – таким же ледяным голосом осведомился Гарри, и его губы исказила натянутая жуткая плотоядная ухмылка. – Вы знали, что всё закончится именно так? Вы целенаправленно готовили из меня орудие убийства Волан-де-Морта, не так ли?
– Мне очень жаль, Гарри, – тихо промолвил Дамблдор. – Если бы Волан-де-Морт победил, твои друзья всё равно были бы мертвы…
– А мне, почему-то, так не кажется, – возразил Гарри, и в его холодном голосе послышалась злоба. – Рон был прав. Если бы мы сдались, Волан-де-Морт не стал бы нас убивать…
– Но он убил бы миллионы ни в чём не повинных людей. Нельзя было допускать такого! Твои друзья пожертвовали собой во имя всего мира…
– А вы не спрашивали их, хотят ли они этого? – в очередной раз перебил Дамблдора Гарри. – Вам никогда не приходила в голову мысль, что мне плевать на эти миллионы, на этих маглов? Я бы сам пожертвовал ими во имя моих друзей, хотя бы ради одной Гермионы…
Дамблдор ничего не ответил. Видимо, ответить ему было нечего. Помолчав какое-то время, он заговорил вновь:
– Меня послали предупредить тебя, что твоя сила способна не только убивать. Там считают, что ты можешь вернуть кого-нибудь из недавно погибших к жизни. Но лишь одного, на большее сил твоих, боюсь я, не хватит…
– Но вы ведь сами говорили, что это невозможно, – усомнился Гарри, и в его голосе послышался слабый призрак удивления. – Ведь вы сами упорно внушали мне, что заклятьями мёртвых не оживить?
– Иногда и невозможное становится возможным, – загадочно промолвил Дамблдор и, будто мираж, растворился в воздухе.
Гарри остался стоять на месте, невидящим взглядом смотря в одну точку. Он не знал, сколько это продолжалось, пока в его голове не возник его же собственный внутренний голос, однако сейчас голос этот показался ему каким-то чуждым:
– Гарри, Гарри, Гарри!..
– Кто здесь? – выйдя из оцепенения, спросил сам у себя Гарри, бессмысленно осматриваясь по сторонам.
– Неужели ты не узнаёшь меня, Гарри? – спросил голос. – Это же я, Гарри!
– Что? Кто я? Что за бред…
И тут окружающая жестокая реальность расплылась. Зажмурившись от ослепительного солнечного света, Гарри невольно вдохнул душистый аромат цветов, запах свежескошенного сена, услышал журчание ручья и дивное пение птиц. Медленно открыв глаза, он осмотрелся.
Он стоял посреди цветущего луга. Невдалеке протекал поразительно чистый, прозрачный ручеёк. Стройные, усыпанные цветами деревья росли небольшими группами, и на их гибких ветвях сидели самые разные певчие птички. Вокруг пролетали шмели, пчёлки, изумительно красивые бабочки и стрекозы. В траве стрекотали кузнечики и ползали какие-то маленькие мохнатые зверюшки, напоминающие миниатюрных енотиков. На безупречно голубом небе не было ни облачка. Стоящее в зените солнце освещало всё потрясающим золотым светом.
– Привет, Гарри, давно не виделись, – раздался сбоку всё тот же голос. Обернувшись, Гарри замер от удивления: перед ним стоял он сам.
– Что, что за… – начал, было, Гарри.
– Бред? – закончил за него его двойник. – Ну почему же, как будто люди никогда не разговаривают сами с собой. Просто, они обычно не видят при этом себя, но какая разница?
Гарри ничего не ответил, а его двойник, немного помолчав, начал:
– Итак, Гарри, этой ночью произошли кой-какие важные события, и нам нужно обсудить их. Ты ещё не задумывался, как тебе удалось победить Волан-де-Морта, величайшего волшебника современности?
– Дамблдор говорил что-то насчёт любви… – неуверенно ответил Гарри.
– Насчёт любви? – изобразил удивление Гаррин двойник. – То есть, ты всерьёз полагаешь, что Волан-де-Морта убила любовь?
– А что тогда? – осведомился Гарри.
– Только не любовь! – уверенно воскликнул двойник. – Любовь может лишь создавать жизнь, она не способна сеять смерть! Добро ещё слабей, оно в состоянии лишь защищать, и то очень посредственно… Есть только одна сила, способная уничтожить зло – само зло!
– Ну а как же слова Дамблдора? – спросил Гарри. – А как же…
– У тебя что, своей головы на плечах нет? – резко оборвал его двойник. – С каких это пор ты стал во всём полагаться на этого маглолюбивого придурка? Или ты не умеешь рассуждать логически? Умеешь, я знаю, так что давай рассудим… «Авада Кедавра» – Непростительное заклинание. Для его создания необходимо желание отнимать жизни, его действие заканчивается летально. Отсюда следует, что «Авада Кедавра» – зло в чистом виде. Чем ты убил Волан-де-Морта и его прихвостней? «Авадой Кедаврой», разумеется, чем же ещё? Чего ты больше всего хотел тогда? Их смерти, конечно же. Значит, ты совершил зло.
– Но я должен был это сделать, – тихо сказал Гари. – У меня не было выбора…
– Выбор всегда есть, это лишь вопрос цены! – воскликнул Гаррин двойник. – Впрочем, у тебя всегда была тонка кишка на использование Непростительных заклинаний, так что не вини себя понапрасну. Это был я! Это я спас нас, это я уничтожил Волан-де-Морта! Вспомни, разве смог бы ты так хладнокровно прикончить Беллатрису, которая в безумном порыве хотела задушить тебя собственными руками? А Драко Малфой? Наша рука не дрогнула, когда мы пускали в него смертельное проклятье, хотя он стоял на коленях и умолял этого не делать, говорил, что Волан-де-Морт грозил прикончить всю его семью. Нет, это не похоже на тебя! Это мог быть только я, и это был я!
– Кто ты такой? – подозрительно спросил Гарри.
– Кто я? А кто ты? Гарри Джеймс Поттер? Мальчик, который выжил? Избранный? Единственный, кому удалось выдержать заклятье смерти? А может, просто несчастный юноша, потерявший всех, а за одно и интерес к жизни?
Гарри молчал. Его двойник выдержал небольшую паузу и продолжил:
– Ну так что, Гарри, что планируешь делать дальше? Жизнь ведь, как-никак, продолжается…
– Но не для меня, – негромко отозвался Гарри. – Я хочу умереть. Хотя… Дамблдор говорил, что я могу оживить кого-то одного из погибших. Надо попытаться…
– Дамблдор говорил! – передразнил двойник. – Дамблдор ничего не мог говорить! Он мёртв, Гарри, мёртв! Это были галлюцинации, ты сходишь с ума!..
– Верно. Два голоса в одной голове – это ненормально…
Тут до Гарри слабо донёсся какой-то посторонний звук, и это вернуло его в реальность. Осмотревшись, он увидел, что к нему едет БТР, полный перепуганных солдат. Метрах в тридцати от него БТР остановился. Из него выпрыгнул сержант и осторожно, держа наготове автомат, пошёл к Поттеру.
– Что вы здесь делаете, сэр? – громко спросил сержант у Гарри, но тут, переведя взгляд с его палочки на его жуткие глаза, смертельно побледнел и начал медленно пятиться. Почти достигнув бронетранспортёра, он визгливо закричал:
– Это один из них!!!
– Открыть огонь на поражение! – заорал сидящий на бронетранспортёре старший лейтенант.
Гарри машинально поднял палочку – и в этот же момент военные открыли по нему прицельную стрельбу. Однако пули не долетали до него и отскакивали в разные стороны, будто в воздухе появилось очень мощное магнитное поле. Один из солдат выстрелил прямо в Гарри из РПГ, но снаряд взорвался на расстоянии, даже не задев Поттера осколками. Отскочивший же в сторону сержант достал гранату, сорвал чеку и изо всех сил кинул гранатой в Гарри. Упав в метре от него, она подкатилась прямо к его ногам.
– Достаточно ничего не делать, и я буду с ней, – мгновенно промелькнуло в Гарриной голове. – Я снова буду с ней!..
– А может, не стоит раньше времени хоронить себя? – в этот же миг возразил внутренний голос. – Нас ещё ждут великие дела!
– Ты прав. Я должен попробовать воскресить Гермиону! Должен!
Гарри сделал еле заметное движение палочкой – и гранату стремительно снесло в сторону, где она и взорвалась, не причинив своей цели вреда. Ещё одно движение палочки – и всех военных разом полностью парализовало. Пули прекратили сыпаться на Гарри, и он, бережно подняв безжизненную Гермиону, быстро пошёл с ней, куда глаза глядят. БТР вскоре скрылся из виду за руинами домов.
– Ты так ничего и не понял, Гарри! – раздражённо заявил внутренний голос, и Гарри, споткнувшись об какую-то покорёженную железяку, со всего размаха шлёпнулся на землю. Подняв голову, он обнаружил, что опять оказался на том же несуществующем лугу, Гермионы не было видно, а прямо перед ним стоял его двойник и сверлил его пристальным взглядом.
– Хочешь потратить свои силы на девчонку? – презрительно спросил двойник, пока Гарри поднимался на ноги. – Ничего умнее не в состоянии придумать?
– А что может быть умнее? – холодно осведомился Гарри.
– Ха-ха! Он ещё спрашивает! Признаюсь, я не думал, что ты настолько глуп! Ты только представь, Гарри, только представь: мы обладаем силой, какая ни одному из волшебников даже не снилась! Мы победили Волан-де-Морта, и теперь мы можем занять его место! Весь мир будет нашим, Гарри, весь мир! Что ты зациклился на Гермионе? Все самые красивые девушки планеты будут лежать у наших ног, выберешь себе любую!
– Но я люблю её! – уверенно возразил Гарри. – Я не могу без неё жить!
– Ха-ха-ха! Любовь! И почему недоразвитые людишки обращают на неё так много внимания? Значение любви явно переоценили, человек может прекрасно жить и без неё! Посмотри на меня, Гарри, я никогда и никого не любил, это ты страдал древней болезнью! Это ты был готов умереть за Гермиону, мне всегда было всё равно!
– А мне плевать, всё равно тебе, или нет! – со злостью воскликнул Гарри. – Я попробую воскресить Гермиону независимо от того, хочешь ли ты этого! И мне на фиг не нужно господствовать над миром, плевал я на его самых красивых девушек! Я хочу только, чтобы Гермиона была жива, и я добьюсь этого, даже если это будет стоить мне жизни!
– Ты глуп, Гарри, и ты меня недооцениваешь! – противным голосом прошипел Гаррин двойник, выхватывая из своего плаща волшебную палочку. – Я обойдусь и без тебя! Авада Кедавра!
– Зевсус! – в тот же момент достав свою палочку, закричал Гарри.
Молния на полпути врезалась в изумрудное пламя. Раздался оглушительный гром, и прекрасная, окружающая обеих Поттеров природа начала изменяться прямо на глазах. Налетел порыв холодного ветра, по голубому небу поползли тяжёлые чёрные тучи, птички прекратили петь и с испуганным чириканьем разлетелись во все стороны.
Гаррину голову, между тем, пронзила страшная боль. На самом деле, он перекатывался по земле подле мёртвой Гермионы, держался за голову руками и в беспамятстве стонал. Однако он этого не видел и даже не ощущал. Перед его очами стояло его же собственное лицо, злобно ухмыляющееся и чем-то отдалённо напоминающее змеиное лицо самого Волан-де-Морта.
Молния, выпущенная Гарри, и зелёный луч, который пустил его двойник, не отразились и старались пересилить друг друга, как ещё недавно это делали заклятья Волан-де-Морта и Тихомирова.
Тем временем, сочная зелёная трава пожелтела, цветы осыпались с деревьев, их листья засохли и улетели с порывами всё усиливающегося ветра. Стрекотание кузнечиков смолкло, и бабочки, и все остальные насекомые куда-то исчезли. Маленькие пушистые зверюшки бегали среди мёртвой травы и жалобно пищали. Вода в ручейке помутнела, а небо уже практически полностью застилали беспросветные тучи.
– Ну что, Гарри, до сих пор считаешь, что Дамблдор был прав? – оскалившись, спросил Гаррин двойник. Его зелёный луч постепенно пересиливал Гаррину молнию, хотя он держал палочку только одной рукой и не прилагал никаких усилий. Гарри же удерживал свою ходившую ходуном палочку обеими руками и изо всех сил пытался помешать своему противнику, но у него ничего не получалось.
– Сам видишь, что мне ничего не стоит прикончить тебя, – продолжил двойник. – Зло всегда было, есть и будет намного сильнее добра! Этого не понимают только законченные идиоты вроде тебя! Ты всегда подавлял и сдерживал меня, но теперь этому настанет конец! Я победил Волан-де-Морта, а не ты, и я буду пользоваться заслуженными плодами своей победы!
Молния практически исчезла. Ещё чуть-чуть, и изумрудное пламя должно было врезаться в Гаррину палочку. Расплывшись в довольной, победоносной улыбке, Гаррин двойник снисходительно спросил:
– Итак, Гарри, может желаешь что-нибудь сказать перед своей смертью?
Гарри взглянул своему противнику в глаза, улыбнулся и прошептал:
– Я люблю её!..
В одно мгновение молния ослепительно вспыхнула, снесла зелёный огонь и врезалась двойнику в грудь. Тот охнул, потрясённо наблюдая, как из него начинает светить белый свет. Посмотрев на Гарри, он закричал:
– Я ещё вернусь! Тебе не победить меня! Нет! Я ещё вернусь!..
И, заревев что-то несвязное, Гаррин двойник взорвался. Сразу после этого Гарри вновь возвратился в реальность.
– Он ушёл! – вслух сказал сам себе Гарри и обрадовался, как младенец. – Слава Мерлину, он ушёл! Ушёл!.. Только, он может вернуться. Нужно этого не допустить… Да, но необходимо действовать, и быстро… вот только как действовать?
Гарри впервые по-настоящему задался этим вопросом, ведь Дамблдор не говорил, как именно можно кого-либо вернуть к жизни. Так что же делать?..
Внимательно посмотрев на безжизненную Гермиону, Гарри возвёл глаза ввысь, к серому небу, и заговорил:
– Гермиона, я знаю, ты меня слышишь! Я… у меня… у меня не получилось спасти тебя, но я очень хотел… Прости меня, пожалуйста… Я… я…
Слёзы сами потекли из Гарриных глаз. Не выдержав, он крепко обхватил Гермиону руками и уткнулся в её мантию.
– Я люблю тебя! – прошептал он сквозь слёзы. – Время, которое я провёл с тобой – это лучшее, что было в моей жизни!.. Я не хочу жить без тебя, не могу жить без тебя!.. Пожалуйста, если ты меня слышишь, прости меня… вернись!..
Внезапно Гарри почувствовал, как что-то изменилось. Он открыл глаза и понял, что из них струится такой же ослепительный белый свет, какой струился перед убийством Волан-де-Морта. Земля задрожала, и Гарри ощутил, будто кто-то два раза ударил его в спину. Спустя секунду силы начали быстро покидать его тело, перед глазами всё потемнело. Гарри вдруг слишком отчётливо осознал, что это конец, однако мысль эта не показалась ему ужасной. После гибели Гермионы он хотел лишь одного – смерти…