Фонтан Судьбы

Глава III

В воскресенье вечером Гермиона, лежа на кровати, задумчиво перелистывала книгу “История Хогвартса”. Действительно, чем еще можно заняться воскресным вечером, как не просмотром и так сто раз перечитанной книги?.. Девушка абсолютно искренне полагала, что в это время можно заниматься тем, что она заслужила. Все уроки готовы, все работы сданы и можно на время расслабиться, правда, вот способ расслабления всегда разный. Сегодня это перечитанная до дыр книга, а завтра — прогулка в Хогсмид с друзьями.
Прошло почти два месяца подобного образа жизни, когда шесть с половиной дней в неделю пашешь, как домовой эльф, а остальные полдня тратишь на себя любимую. И ничего интересного или занимательно. Все лгут, когда говорят, что Поттеру и его друзьям времени скучать нет, у них всегда в кармане какой-то заговор или тайна.
А единственная жалкая интрижка, что представляла интерес для Гермионы и Рона были нестабильные отношение Гарри и Джинни. Хотя никаких отношений-то и не было. Оба продолжали упрямо злить друг друга и заставляли ревновать, особенно хорошо это получалось у Джинни. А Гарри, как представитель сильного, но несдержанного пола, вымещал свою злость на ни в чем неповинных “жертвах” Джинни. Он постоянно ссорился со всеми подряд, даже Рон тут ничего не мог поделать.
И все. Больше никакого разнообразия, или, быть может, стоить упомянуть ежедневные ссоры со слизеринцами, в частности с Малфоем? Но разве это разнообразие? Нет. Значит, о них и говорить не стоит.
Вот так Гермиона и лежала на кровати, раздумывая о скудности собственной жизни. Да, ей надоело однообразие. Тетушка может радоваться.
Наверное, она так бы и лежала, если бы не приученные замечать что-то интересное глаза не обратили внимания на казалось бы обычный заголовок: “Фонтан Судьбы”. Ну действительно, что здесь интересного, подумаешь, какой-то Фонтан, ан нет. Просто ниже стояли несколько цифр, обозначающих одну очень интересную, а главное скоро наступающую дату: 31.10., в простонародье Хэллоуин. Ведь именно на этот самый что ни на есть магический праздник Дамблдор обещал сюрприз.
Улыбнувшись сама себе, Гермиона принялась читать:

“Раз в двести лет из Хогвартского озера появляется Фонтан Судьбы и Надежд. Его цель — привнесение перемен в жизни людей. Время появления — канун Дня Всех Святых (Хэллоуин). Фонтан парит над озером один лунный цикл; он является не только декоративным шедевром, но и своего рода порталом в другие миры и измерения.
В Хогвартсе существует традиция, еще со времен создателей школы, отправлять своих лучших учеников в эти миры. Чаще всего это бывают шести- и семикурсники — маги способные защитить себя. Последний раз Фонтан Судьбы восставал из вод во время десятого года директорства профессора Берли. Сам Фонтан зрелище удивительное и непередаваемое, он способен окружать себя аурой тепла и любви”.

Гермиона с удивлением смотрела на коротенький абзац. Ну вот, а почему она раньше не замечала его?.. Люди вообще часто задают себе этот вопрос, на который есть самый простой ответ: они замечают, но не обращают должного внимания. И Гермиона в свое время читала об этом, как о чем-то занимательном, но бесполезном. А сейчас это таким не сказалось. Интуиция лучшей ведьмы своего выпуска подсказывала, что… А вот сейчас она и проверит.
Достав перо, пергамент и справочник, Гермиона быстро нашла имя указанного в книге директора и принялась за вычисления.
— Так… — покусывая губы, шептала она, — до профессора Берли был профессор Рузмус, а он был директором школы около четверти века назад, директорствовал сорок лет, значит, профессор Берли получил свой пост двести десять лет назад… плюс десятилетие и получается, фонтан появлялся 200 лет назад. Так…
Странно, но девушка даже не испытала удивления. Уже увидев статью, она сопоставила все факты, а теперь лишь уверилась в них. Так что удивления не было, зато присутствовало удовлетворение. Это был как раз тот момент, когда хочется воскликнуть: “Какая, я, оказывается, умная!”
Ну а так как Гермиона считала, что хвалить себя плохо, она совершенно без всякого умысла направилась к тем, кто сможет разделить ее ликование… и похвалить, в общем.
И как назло никого из своих непутевых друзей найти она не смогла. Пришлось отправиться к единственной родственной душе в этом огромном замке, которая просто обязана была быть у себя в кабинете.

— Алекса, ты знала! — с такой обвинительной репликой ворвалась, иначе и не скажешь, староста Гриффиндора в скромную обитель собственной тетушки. Ну, да, она рассчитывала на эффектность появления. Надеялась отомстить за “зануду”, которой она была теперь для трех — насмешка природы — самых родных для нее людей в этой школе. По крайней мере, они говорили об этом вслух. Так вот, надеялась отомстить, а не получилось.
На нее скептически смотрели две пары глаз: карие — ее тети и серые, без сомнения принадлежавшие одному очень-очень противному слизеринцу.
Что он тут делает?
— Надеюсь я не помешала? — не чувствуя себя виноватой, если все же помешала, поинтересовалась девушка. О, как она была сейчас зла.
— Нет, конечно, — заверила ее Алекса. — Драко уже собирался уходить. Надеюсь, ты не забудешь, что я тебе сказала, Драко?
— Да, мисс Теттчер, — подозрительно покорно согласился Малфой. — Я уже ухожу, Грейнджер, не за чем на меня зверем смотреть, — отпустив обычную шпильку, парень покинул кабинет, не дав возможности гриффиндорке ответить.
— Что… что он тут делал?
— Драко зашел кое-что у меня спросить. Я с Малфоями была знакома очень давно. Нельзя сказать, что эта семейка особенно мне нравится, но уверяю тебя, неприязнь к ней вызвана главой семьи. Драко в моей памяти остался милым мальчиком пяти-шести лет.
— Ну как же, милым, — буркнула Гермиона. — Котят утопит, щенят повесит, а так ничего, милейшей души человек.
Алекса засмеялась детской злости племянницы.
— И когда ты мне собиралась это сказать? — все еще хмуро спросила девушка.
Из-за этого Алекса стала смеяться еще громче.
Некоторое время сохраняя на лице недовольное выражение, Гермиона тщетно отыскивала признаки раскаяния, но так и не найдя их, она, сдаваясь, вздохнула.
— Ладно, я пришла сюда не для того, чтобы учить тебя жизни.
Алекса усмехнулась. Гриффиндорка, хмуро на нее посмотрев — ну да, да, она зануда — продолжила:
— Алекса, ты ведь знаешь, какой сюрприз готовит на Хэллоуин профессор Дамблдор?
О, обидное веселье дражайшей тетушки было отомщено. От неожиданности вопроса женщина удивительно быстро менялась в лице: ошеломленное, возмущенное и, наконец, непроницаемое выражения сменились одно за другим.
— Так наброски, — осторожно ответила она. — А зачем тебе это?
— Интересно, сколь много тебе известно, — Гермиона размышляла над серьезным вопросом: стоит ли выдать тете собственную осведомленность.
— Гермиона, завтра Дамблдор все расскажет, — неправильно поняв ее колебания, проговорила Алекса. — Ты сделала на завтра уроки?
Она ее что, за идиотку считает? Конечно, сделала. М-да. Ничего она не скажет. Будет хранить тайну в гордом одиночестве.
— В “Истории Хогвартса” написано, что в этом году восстанет из вод Фонтан Судьбы.
— Там не написано, что в этом году, — автоматически поправила Алекса и лишь потом резко подняла взгляд на племянницу.
— Спасибо за информацию, — закрывая дверь вежливо, как и полагается хорошей старосте и примерной девочке, поблагодарила Гермиона.
“Зануда” была отмщена.

Идя по коридорам школы в самом лучшем расположении духа, девушка случайно услышала звуки, которые не с чем не спутаешь. В коридоре кто-то дрался. Одним из этих “кто-то” при более пристальном рассмотрении оказался никто иной, как ее бестолковый зеленоглазый друг (где носило такого же бестолкового, но голубоглазого было известно одному Мерлину), вторым — шестикурсник Райвенкло.
— Гарри, Гарри перестань! — она попыталась оттащить непутевого мальчишку. Это, конечно же, было ошибкой. Ее просто оттолкнули в пылу драки. Сама виновата, полезла не подумав.
Проклятье, они еще дерутся!
Гермиона всегда была такой: теряла голову как только грозила какая-то опасность ее друзьям. Нужно сосредоточиться, она же староста, в конце концов.
— Impedimenta! Impedimenta! — вскликнула она, замедляя движение парней и раскидывая — все-таки ее разозлили — их в разные стороны.
— Гер… Гермиона, — вяло проговорил Гарри.
— С каждого 20 баллов, — медленно, по слогам, стараясь выровнять сбившееся дыхание произнесла Гермиона. — С каждого.
И она устало прислонилась к стене, наблюдая, как быстро ретировался с места райвенкловец. Гарри, как только к нему вернулась способность нормально двигаться, поспешил к ней.
Уже по тому, как он двигается, Гермиона поняла, что друг чувствует вину, в первую очередь из-за того, что небрежно оттолкнул ее. Хорошо, что он понимает, что виноват. Да и ведь нет у нее сил отчитывать его.
— Знаешь, Гарри, совсем необязательно вымешать свои неудачи на всех, — устало произнесла она и, оттолкнувшись от стены, ушла.
Ей не хотелось слышать ни его возражений, ни оправданий. Совсем ничего.
Как же он ее огорчил. Не самой дракой. Мальчишки ведь не могут без этого, а тем, что он до сих пор ничего не понимает, и свое непонимание вымещает таким образом. Мальчишка, глупый мальчишка. И где, спрашивается Рон? Хотя какой бы от него был толк?
Гермиона шла ни на что не обращая внимания, лишь в самый последний момент она краем глаза заметила приближающегося человека и резко отошла в бок, больно ударившись плечом о стену.
— О, черт, Малфой, — со злостью простонала она, потирая раненное плечо, — только тебя не хватало.
А ведь этот день начинался так хорошо. Увы, беда не приходит одна. Две тоже мало. Вот три — подходящее число… будем ждать.
Малфой зло, очень зло, посмотрел на нее. Кажется, и ему успели испоганить день. Вот тебе и три, Гермиона.
— Тебе тоже бесконечно рад, Грейнджер, — ядовито произнес он. Ему, несомненно, хотелось поругаться. Теперь это надолго. И Гарри с Роном рядом нет.
— Иди своей дорогой Малфой, — сказала она. У нее совершенно не было сил.
И, о чудо, слизеринец пошел дальше, задев больное плечо.
— Дрянь! — непроизвольно сорвалось с языка. Видел же, скотина, что ей больно.
Все. Она дала ему повод. Ну и что. И он ей дал.
Развернувшись, Малфой неторопливо вернулся назад.
— Оскорбляем? — вкрадчиво поинтересовался он.
Конечно, оскорбляем.
Гермиона зло на него посмотрела и все же вынуждена была отупить к стене.

— Оскорбляем? — повторил Драко вопрос, продолжая приближаться к ней. Он резко протянул руку, касаясь плеча девушки.
— Какая же ты дрянь! — на глазах выступили слезы. Гермиона, стараясь скинуть его руку, вскрикнула.
— Не смей оскорблять меня, — наклонившись к ней, прошептал он.
— Убери руку, Малфой, — хваленная Гриффиндорская гордость не позволяла в открытую признать боль.
Драко нахмурился, заметив слезы. Это было его ошибкой. Девушка резко вытянула палочку и заклинание, не медля, сорвалось с губ:
— Stupefyn! — в глазах потемнело. Последним, что он увидел были огромные испуганные глаза. Палочка была направлена прямо в сердце.

Это было ее ошибкой. Малфой потерял сознание, упав прямо на нее. Не выдержав двойного веса, она тут же осела с ним по стене, к которой, хоть на этом спасибо, была уже прислонена. Иначе у нее бы просто вышибло дух от удара.
А как было бы красиво: два бесчувственных тела в обнимку. Одно утешение, у них был бы шанс прийти в сознание раньше, чем сюда кто-нибудь забрел.
И все же она оставалась в довольно неприятной ситуации, сидя у стены и автоматически поддерживая Малфоя. Да и ушиблась она. Слизеринец не пушинка все-таки.
Собравшись с силами, Гермиона оттолкнула его. Придерживаясь за стену, она осторожно поднялась и посмотрела на неподвижно лежащего Малфоя, волосы которого странно сочетались с голым камнем.
Наверное, у него чертовски все будет болеть, когда он придет в себя. Еще и пол холодный. Не следовало ей целиться в сердце, но кто же знал.
Пошатываясь, Гермиона пошла прочь. И остановилась. Тяжело вздохнула. Обругала себя самыми гадкими словами, которые знала и вернулась к слизеринцу. Она делает это в первую очередь для себя. Чтобы не чувствовать вину.
— Enervate, — неохотно произнесла Гермиона и принялась наблюдать за приходящим в сознание Малфоем.
Он довольно быстро очнулся и тут же схватился за голову.

— О, черт, Грейнджер!
— И это твоя благодарность? — язвительно спросила она, удовлетворено улыбнувшись, когда он поморщился из-за ее голоса, разнесшегося по коридору.
— Благодарность за что? — мрачно спросил Драко, поднимаясь и держась, как и девушка минутой раньше, за стенку.
— Хотя бы за то, что не оставила тебя здесь лежать неизвестно сколько.
— После того, как использовала на мне заклятье, — уточнил он. Его злость прошла. Панси очень удачно исчезла из головы. Ее место прочно заняла боль. Но злости не было.
— Ты сам меня вынудил, — хмуро ответила Грейнджер.
Он поднял голову и постарался сосредоточиться на чем-то еще, кроме боли. Получалось плохо. Усмехнулся. Подошел ближе. Взял за подбородок. Поцеловал.
— Можешь считать это благодарностью.
Теперь нужно побеспокоиться о своей голове.

~~*~~

Следующим утром, когда Драко проснулся, в первую очередь в голову пришел вопрос “Зачем я ее поцеловал?”, затем: “Я ее поцеловал?”. Он плохо помнил прошлый вечер. Точнее ту часть, когда в его голове поселились все черти Ада. Панси повезло, что она ему не попалась. Он бы просто сорвался, тогда было не до разумных умозаключений.
Грейнджер была благополучно забыта. Ему никогда не нравилась думать о том, что не доставляет удовольствие.
Посему, направившись в душ, Драко вспоминал разговор с мисс Теттчер. В день первой встречи он ее не узнал, только затем вспомнив, что видел на одном из приемов, устраиваемых отцом. Самому Драко было тогда около семи лет. Вспомнил и поспешил выразить свое почтение, как и полагается послушному сыну своей семьи.
А вспомнил он молодую женщину, некогда часто ведущую беседы с его матерью.

Малфой-младший подошел к двум беседующим женщинам, собираясь спросить, почему у мамы еще нет фейерверков.
— Нарцисса, это Драко? Я видела его в последний раз, когда он был младенцем. Он еще больше похож на отца. Когда подрастет, станет его копией.
— Да, очень похож, — мама потрепала маленького Драко по волосам. — И конечно, он подрос. Алекс, это естественно. Тебе самой следует завести детей, тогда…
— Нет, — запротестовала подруга Нарциссы, — я детей люблю, но не могу представить, как сама буду их растить. Пойдем, пройдемся по саду. Драко ты с нами?

Да, эта женщины была всегда к нему добра. Мисс Теттчер была давняя подруга его матери, и после того вечера он видел ее еще несколько раз, пока она снова не уехала в Америку. Она почти не изменилась, и все же он не сразу ее узнал.

— Ну, что Драко, — немного насмешливо поинтересовалась она, когда он пришел, — забыл меня?
— Правильнее будет сказать — не сразу вспомнил.
— Ты всегда мог подобрать точные слова, — голос у нее был ехидный. Драко шпильку проигнорировал.
— Да, у нас это с отцом общее.
— Ты очень стал на него похож, вылитый Люциус в молодости!
— Как вы и предсказывали, не так ли?
Алекса хмыкнула.
— Скорее всего, дар провидения перешел ко мне со стороны матери, — она явно говорила в шутку.
— Я думал, что ее у вас нет? — Драко вопросительно поднял одну бровь.
— Это долгая история. Моя мать ушла жить в мир магглов с другой своей дочкой, у которой магические способности отсутствовали. Мой отец недавно умер, и его последним наказом было, чтобы мы узнали правду, — женщина на некоторое время замолчала. — Столько лет ее скрывать… Мой отец был старым интриганом, уверена, в Аду он вдоволь смеялся над своей последней шуткой, — она улыбнулась, сглаживая этим жестокость слов.
Драко задумчиво смотрел на мисс Теттчер.
— А другой дочкой была мать Грейнджер?
— Да, Джейн, моя сестра-близнец.
— Жаль, что вы с Грейнджер родственники.
Алекса рассмеялась.
— Я наслышана о вашей взаимной неприязни.
— Не удивлен.
— Ты не знаешь, Драко, — решила она поменять тему, — я никак не могу связаться с Нарциссой.
— Обычная почта сейчас к нам в имение не летает, — Драко пожал плечами. — Если хотите ей написать, используйте моего филина.
— Было бы неплохо, я так давно не видела ее.
И тут влетела Грейнджер. И надо было ее прийти именно сейчас!

Выйдя из душа и одевшись, Драко направился в гостиную Слизерина. На глаза сразу же попалась Изабелла. Уже полюбившаяся ему шестикурсница. Она обязательно разобьет сердце Забини. Как хороший друг, Драко обязан этому помешать, пока все не зашло слишком далеко.
Девушка улыбнулась ему и он тут же поспешил к ней.
— Свет моих очей, чем обязан твоим вниманием?
— Прекрати, Драко, — она рассмеялась.
— Никак не могу, ты полностью завладела моим сердцем.
Он дурачился и Изабелла это знала. Иногда было весело предаться такому беззаботному флирту. Говорить глупые слова, получать не менее глупые ответы и наблюдать за всем этим как бы со стороны. И видеть, как глубоко в глазах мелькает волнующий интерес.
Драко знал, что хорошо проведет время.

~~*~~

Гермиона сидела в Большом Зале. Ее взгляд был устремлен на Дамблдора, она ожидала его речи. Наконец профессор поднялся:
— Все вы, должно быть, помните, — начал он, — что я обещал вам в начале года сюрприз? А те, кто не помнит, то уже, надеюсь, вспомнили. Осталась неделя до Хэллоуина. У нас сложилась традиция ни когда не проводить этот праздник спокойно. Но, по крайней мере, теперь, мы хоть как-то проконтролируем неспокойствие. В полночь случится событие, совершающееся раз в двести лет. Над озером появится Фонтан Судьбы и Надежды. Этот фонтан — портал в параллельные миры. По обычаю, лучшие ученики Хогвартса отправляются в путешествие. В каждый мир идут два человека — их выбирает сам Фонтан. По каким критериям он выбирает пару — остается загадкой, но чаще это те люди, который могут принести друг другу счастье, — зал зашумел. — Конечно, счастье бывает разное. Кто-то приобретает друга, кто-то — верного товарища, а кто-то — спутника жизни. Деканы факультетов известят своих лучших учеников. Их я жду здесь вечером.
Но прежде, чем вы разойдетесь, я хочу, чтобы вы выслушали пророчество, сделанное основателями. Оно относится ко всем появлениям Фонтана.
И директор стал нараспев читать со старого пергамента:

Опасное время, обычные дни — ознаменованы будут Фонтаном Судьбы.
Откроются тайны, исчезнет вражда — раз в двести ликует хозяйка Судьба.
Изменятся жизни, сплетется фатум — лишь дерзким иди в заколдованный круг.

Весь зал оживленно заговорил.
— Как вы думаете, кто из наших отправиться? — спросил Рон.
— Не знаю, Рон, — ответила Гермиона. — Но я бы на твоем месте думала сейчас о зельях. Снейп сказал, что от сегодняшней работы зависит часть нашей отметки.
Рон буквально позеленел и беспомощно оглянулся на Гарри.
Друзья быстро поднялись и поспешили в подземелья. Опаздывать никому не хотелось.

— Сегодня вы будете делать зелье Защиты от которого, как вам уже известно, зависит ваша оценка по зельям. Кто может сказать мне о Защитном эликсире? — вверх, как всегда, взлетела рука Гермионы. — Кто-нибудь еще?.. Что ж, мы слушаем вас, мисс Грейнджер.
— Это зелье делает человека более нечувствительным к другим заклинаниям, — принялась тараторить Гермиона. — Само себе по себе сложно, однако еще и очень опасно: если выпить слишком много, то исход — мучительная смерть; если слишком мало, то появляются галлюцинации, человек становится веселым. В общем, малую дозу можно назвать наркотическим средством — она также вызывает привыкание. Единственно верной дозой является для каждого человека доза, рассчитанная на основе пола, возраста, роста и веса.
Снейп негодующе хмыкнул.
— Все, что надо на доске. Времени до конца урока должно хватить. Естественно, вы должны и предоставить мне расчеты о том, какая доза приемлема для вас.
Ученики направились за ингредиентами. Гермиона пристроила свой котел рядом с котлом Невилла, чтобы при случае помочь, хотя как она будет помогать, она понятия не имела: зелье требовало полной сосредоточенности: и на минуту сложно отвлечься. Снейп ведь должен это понимать.
— Мисс Грейнджер, поставьте свой котел рядом с мистером Забини. Мистер Лонгботтом сам в состоянии справиться с зельем, — последнее профессор сказал с нескрываемым сарказмом.
— Да, сэр, — тихо сказала Гермиона.
Ха, Забини. А рядом и Малфой. И еще в первых рядах. Прелестно. Между двух слизеринцев.
— Мисс Грейнджер, поторопитесь, — нетерпеливо произнес Снейп.
Что ж, в чем-то он прав. Иначе она не успеет доделать зелья. Главное сейчас сосредоточится только на нем.
Урок уже подходил к концу и, кажется, все было сделано правильно. Виноватой перед Невиллом она себя не чувствовала. В конце концов, сделала все возможное, а Малфой и Забини ей не мешали, полностью поглощенные своей работой. Лучшего она желать и не могла.
Когда Гермиона опустила последний ингредиент, раздался тихий, как всегда вкрадчивый голос Снейпа.
— Мистер Поттер, вы считаете себя настолько умным, что позволяете себе разговаривать на моем уроке? Несомненно, иные миры интересный предмет беседы. И вы, конечно, считает, что отправитесь туда. Если хотите знать мое мнение, вы не продержитесь там и пяти минут. 15 баллов с Гриффиндора за шум на уроке.
Тут прозвенел звонок, и гриффиндорцы поспешили покинуть класс.

— Он не имел права! — возмущался Рон. — Да и не интересно нам его мнение.
— Это был всего лишь словесный оборот, — поправила Гермиона. Черт с ними. Зато с ее зельем все в порядке.
— Да мне плевать, чем это было!
— Однако он признал, что у меня есть шанс туда отправиться, — усмехнулся Гарри.
Гермиона улыбнулась:
— Это верно. Ладно, мне надо еще успеть заскочить в библиотеку, увидимся на трансфигурации.

После урока профессор МакГонагалл попросила Гарри, Рона и Гермиону задержаться и объявила им, что они сегодня вечером должны прийти в Большой Зал. Почему они там должны быть разъяснений не требовалось.
И сразу же после уроков друзья засели в гостиной и принялись с увлечением обсуждать миры, в которые они могут попасть.
— Джинни, наверняка, тоже выберут, — задумчиво сказала Гермиона через какое-то время.
— С чего бы? — бестактно поинтересовался Рон.
— С чего бы выбрали тебя, Рон Уизли, я в толк взять не могу, — раздался за его спиной голос Джинни, как никогда напомнивший голос миссис Уизли.
Род даже как-то съежился.
— Джинни, я ничего такого не имел в виду.
— Зато я имела, — она стояла, уперев руки в бока и хмуро смотрела на брата.
Гермиона вскочила с кресла:
— Нам пора идти к Дамблдору, — выпалила она, пока любящие родственники не затеяли ссору.

Драко и еще пятеро слизеринцев зашли в Большой Зал. Все оживленно переговаривались.
Гриффиндор — Поттер, Грейнджер, Уизли, Уизли и еще двое не менее храбрых, отчаянных идиота, Хаффлпафф — надо же, набралось целых три человека, Райвенкло — тоже три, Драко был лучшего мнения об этом факультете. Выходит восемнадцать человек.
А где же директор, спрашивается.
И тут вошел Дамблдор, словно знал, что только его и ждут.
— Я вижу, вы все уже собрались, — удовлетворенно произнес он. — В таком случае перейдем к делу. Вы выбраны для испытания — путешествия в иные миры. Для подготовки вам отведено время на дополнительные занятия, там вам будет предложено несколько заклинаний, могущих помочь вам в самых необычных ситуациях. Проводить их буду я, расписание находится у деканов, — Дамблдор замолк, странно посмотрев на студентов: — Вы выбранные нами ученики. Мы считаем, что вы в состоянии за себя постоять. Вас многому научит это путешествие, быть может и подготовит к вашему будущему здесь, поможет вам. Министерство против того, что мы посылаем учеников неизвестно куда. Особенно сейчас. Только пророчество и наказ основателей удерживают их от запрета. И все же, вы должны понимать на что идете. У кого-нибудь есть вопросы?
Как обычно, взлетела вверх рука Грейнджер.
— Почему на подготовку отведено так мало времени?
— Считается, что вы уже подготовлены, Фонтан определяет ваши силы и отправляет в мир, который соответствует им… по крайней мере, пока исключений не было. Еще вопросы?
Да, мисс Грейнджер?
— А может случиться такое, что нам нельзя будет пользоваться магией?
— Я этого не отрицаю, нам не известно, куда вы попадете. Это может быть будущее или прошлое. А может быть и совершенно другой мир. Вы достаточно взрослые и должны понимать, что не должны использовать палочки при людях, которые ничего не знают о магии.
Теперь перейдем к вашей главной задачи. Где-то в мире будут запрятаны своего рода ключи, которые вам надо найти. Фонтан продержится над озером около месяца, если к этому моменту вы не найдете их, то почувствуете сильное притяжение от того места, где они находятся. Путь к этим ключам проложен хозяйкой Судьбой. Она проведет вас через то, что следует пройти. Но не доверяйтесь полностью ее течению. Действуйте так, как считаете нужным. И помните, ни в коем случае вам не следует расставаться с партнером. Это очень важно, хотя никто из возвратившихся не объяснил почему. Первые вернувшиеся три пары освобождаются от половины экзаменов. Есть еще вопросы?
На этот раз руку поднял Поттер.
— Да, Гарри?
— Были случаи, когда студенты не возвращались?
— Были. Шестьсот лет назад не вернулось очень много. После этого ввели запрет на путешествие вторых-третьих курсов. Сейчас же разрешается путешествовать лишь двум последним. Двести лет назад не вернулась одна пара из пятнадцати. Именно поэтому мы очень тщательно выбирали учеников сейчас.
Грейнджер подняла руку:
— Профессор, я хочу спросить насчет того, как будут избираться пары.
— О, это очень просто. Когда Фонтан появится, вы закрепите с ним договор, опустив в него монету со своим именем, и как только вы это сделает, пути назад не будет. Наутро монеты будут находиться в ларце, на их обратной стороне будет вычеканено имя партнера, после этого вы почти сразу отправитесь в другой мир.
На этом все. В последний раз хочу подчеркнуть: когда монета окажется в фонтане, обратного пути не будет. У вас есть время еще подумать. Еще вопросы?
На этот раз их не было. Все стали неторопливо подниматься со своих мест. Драко размышлял над тем, что сейчас услышал. Конечно, он не откажется. С кем бы ему отправиться в другое измерение? Малфой посмотрел на слизеринцев, другие факультеты он сознательно проигнорировал. Его взгляд наткнулся на Изабеллу. Да, пожалуй, с ней.

Выходя из Большого Зала Гарри, Рон, Гермиона и Джинни столкнулись с Малфоем, который что-то рассказывал слизеринцам, но, заметив своих извечных врагов, презрительно растянул губы в улыбке:
— Ну что, Поттер, — обратился к Гарри Малфой. — Случаем, не прыгал от счастья, когда узнал, что входишь в число отправляющихся? Впрочем, это следовало ожидать. Как всегда Поттер. Но Уизли. Вот это неожиданный сюрприз.
— Иди куда шел, Малфой, — сквозь зубы произнес Гарри. Гермиона с отчаянием посмотрела по сторонам.
— Гарри, идем, — потянула она друга за рукав, краем глаза заметив, что Джинни ухватилась за Рона. — Идем.
— Грейнджер, — протянул он, и посмотрел на нее так, словно только сейчас заметил ее присутствие.
“Можешь считать это благодарностью”.
Гермиона покраснела от злости. Опять вспомнила. И Малфой это заметил. Немного приподнял брови.
— Идем, Гарри, — настойчивее потянула Гермиона.
— Ты меня разочаровываешь, — театрально возвестил Малфой.
Девушка зло на него посмотрела. И тут Гарри неожиданно вырвался и кинулся на Забини. Рон тут же высвободился от хватки Джинни и ринулся на Малфоя.
Девушки обоих факультетов отскочили в стороны.
Гермиона только и успевала замечать кто кого ударил. Глаз Гарри, если ничего не сделать, скоро совсем заплывет и станет ярко сиреневого цвета. Губа у Рона, несомненно, распухнет. Кажется, нос Малфою все-таки не сломали, но сколько крови! А вот Забини совсем несладко, сложился пополам на полу и хватает воздух.
Ну вот и профессор МакГонагалл. Гермиона облегченно вздохнула и спрятала дрожащие руки за спину.
— Прекратить немедленно! — раздался возмущенный голос пожилой леди. В течение нескольких секунд воцарилась зловещая тишина. — Какое безобразие, и это — лучшие ученики школы! Мистер Малфой, вы староста! Мисс Грейнджер, почему вы не вмешались? Со всех, участвовавших в драке по 20, нет 30 баллов. Завтра будете отбывать наказание. Еще один такой инцидент, и никто из вас никуда не отправится. А теперь идите в больничное крыло.
Гермиона, опустив голову, подхватила рядом стоящего Рона под локоть. Джинни молча помогла Гарри. Слизеринцы помогли Малфою и Забини. Никто не сказал ни слова.
Мадам Помфри заохала, когда увидела их печальную процессию. Немедленно уложив пострадавших в постели, она объявила остальным, что мальчишки пробудут в лазарете ночь.
С мрачными мыслями Гермиона пошла в гриффиндорскую гостиную. Опасно на ночь оставлять гриффиндорцев и слизеринцев в одной комнате. Зайдя к себе, она со злостью подумала о Малфое. И зачем ему эти постоянные драки, спрашивается?